Колдовской источник

Рита Бекк попрощалась и начала осторожно спускаться вниз по лестнице. Он слышал, как она о чем-то говорила сама с собой, а затем снова подошел к окну и долго любовался раскинувшимся перед ним зеленым летним пейзажем. Теперь он забудет о постоянной заботе о куске хлеба и больше не услышит язвительных, оскорбляющих его достоинство замечаний Евы по поводу его неудач в живописи и актерском ремесле.

Покончено и с его ревнивыми расспросами, с кем она заигрывает, чтобы получить роль в телесериале или кинофильме. И ведь она добилась своего! Только вот какой ценой? Режиссер Лутц Штокмейр подписал с ней контракт о съемках в сериале на телевидении.

Свен дышал полной грудью. Хорошо, что все так получилось. Может быть, именно этот старинный городок подарит ему шанс на новую жизнь. Он машинально засунул руку в карман и достал бутылку с наполовину стертой этикеткой с надписью «Девичий источник». Что такого в этой бутылке, что фрау Бекк так испугалась, словно увидела привидение?

Надо раскрыть эту тайну! А пока пусть бутылка займет почетное место на подоконнике перед давно не мытым оконным стеклом.

* * *

Свен провел ночь в гостинице, а утром, взяв напрокат микроавтобус, отправился в Вюрцбург забрать свою немногочисленную мебель из их общей с Евой квартиры. Конечно, он не мог себе позволить снимать квартиру в таком шикарном доме в этом элитном районе, который населяли успешные банкиры, богатые бездельники всех мастей, их швыряющиеся деньгами подружки, дантисты, наследники аристократических семей, живущие на ренту от сдачи своих загородных особняков… Но все равно ему нравилось здесь. Нравились эти тихие бульвары, на которых элегантные пожилые дамы выгуливали своих вечно тявкающих шпицев, эти кафе, где по воскресеньям после ночи любви они с Евой так любили завтракать вдвоем…

Конечно, он не мог себе позволить и этот дом, в котором они прожили два наполненных страстью и горечью года. Дом, подъезд которого украшали мраморные львы (он так любил рисовать их благородные морды), а фасад – красивые колонны. Он любил эти огромные, во всю стену, окна, которые так хорошо освещали комнату, в которой он писал. Нет, это все не его. За это все платила Ева.

Припарковавшись за большим грузовиком, Свен вышел из машины и обомлел: у подъезда стояла часть его любимой кровати, которую он купил на блошином рынке несколько лет назад, продав одну из своих картин. Кровать была очень широкая, с кованым бронзовым изголовьем и изножьем. Но почему его кровать заносят в чужой грузовик?

Свен пулей выскочил из машины, попросил грузчиков поставить кровать на тротуар, взлетел вверх по лестнице и вихрем ворвался в квартиру. Перешагнув через большую картонную коробку в прихожей и едва протиснувшись между стеной и скатанным в рулон матрацем, он заметил стоявшую у окна Еву, пытавшуюся сложить его мольберт.

– Ева! Что здесь происходит?

Актриса Ева Штоль была красавицей блондинкой с идеальной фигурой. Но главным предметом ее гордости было лицо: нежные полные губы, короткий прямой нос, высокий чистый лоб, синие глаза и превосходная нежная кожа, за которой она тщательно ухаживала. Казалось, ее лицо было изваяно гениальным скульптором из самого лучшего мрамора! Она была само совершенство! Каждый, кто встречался с Евой, видел в ней хрупкое небесное создание. Она прекрасно понимала это и беззастенчиво пользовалась внешностью в корыстных целях.

– Наконец-то ты явился и, как всегда, в последний момент!

На лице Евы читалась усталость. Квартиру следовало освободить до завтрашнего дня, чтобы было время сделать косметический ремонт перед въездом новых жильцов. На Еве был жемчужно-серый шелковый топ и джинсы. Когда она всплеснула руками, Свен заметил, как она похудела.

– Ты всегда сваливаешь всю работу на меня! Пожалуйста, сложи свой мольберт сам, грузовик должен отбыть через десять минут!

– Ради бога! Но только без моей кровати, столика, кресел и мольберта!

Больше здесь ему ничего не принадлежало.

– Ничего не забыл? Разве ты не едешь со мной?

– С тобой? В Кельн? В твою новую жизнь? Нет, Ева. И ты прекрасно знаешь почему! Я намерен самостоятельно встать на ноги!

– Ты? Сам? Встать на ноги? И ты всерьез на это надеешься?

Она опустилась на лежащую на полу диванную подушку и ошарашено уставилась на него.

Три года назад Ева влюбилась в симпатичного, но абсолютно нищего художника и все это время содержала его. Когда ему удавалось продать какую-нибудь из своих картин, то его денег хватало всего на несколько недель. Если же покупателя не находилось, он сидел на мели и полностью зависел от женщины. Она пыталась привлечь его к игре на сцене и добилась, чтобы ему давали маленькие роли, приносившие крошечный доход. И вдруг он решил отказаться от нее, и именно сейчас, когда ей предложили отличную роль в известном телесериале, и ее, возможно, ждет головокружительная карьера?

Значит, он и не собирался ехать с ней в Кельн, жить в роскошных апартаментах и поддерживать ее во всем, как положено верному и преданному любовнику?