Коллекция грехов

Девушка подошла к столику, за которым сидел Григорий Сидоров. Тот сразу вскочил и отодвинул кресло. Девушка села за столик и начала что-то говорить. По мере того как она говорила, лицо юридического консультанта вытягивалось все сильнее. И вот настал момент, когда девушка встала со своего места и походкой королевы прошествовала к выходу. Григорий Сидоров так и остался сидеть на своем месте.

Я решила, что пришла моя пора. Я направилась прямиком к столику, за которым, опустив голову, сидел и предавался унынию молодой мужчина. Траекторию своего движения я выстроила таким образом, чтобы как будто бы совершенно случайно оказаться рядом со столиком Григория.

Когда до цели оставалось всего полшага, я, опять-таки совершенно «нечаянно», выронила на пол свою зажигалку.

– Ох! Ну надо же! – довольно громко воскликнула я.

Необходимо было во что бы то ни стало привлечь внимание Григория Сидорова. Медленно, но юрисконсульт все-таки поднял голову и взглядом, полным страдания, посмотрел на меня. Как в замедленной киносъемке, мужчина встал со своего места и поднял мою зажигалку.

– Огромное вам спасибо! – с чувством произнесла я, когда Сидоров протянул мне мою зажигалку.

– Ну что вы, не стоит благодарности, – со слабой улыбкой ответил Григорий.

«Так, одно дело сделано, – подумала я, – я вошла в контакт с нужным мне субъектом. Теперь необходимо обязательно закрепиться на этом плацдарме, то есть как минимум оказаться за одним столом с Григорием. Как лучше это сделать?»

Очевидно, что явная размолвка, а возможно, что и разрыв со своей девушкой все-таки не повлиял на джентльменские качества юридического консультанта. Пока я стояла и разыгрывала нерешительность, не зная, куда именно мне сейчас следует направиться, Сидоров тихим голосом предложил:

– Пожалуйста, присаживайтесь.

Сидоров даже выдвинул соседнее кресло и кивнул.

Я не преминула воспользоваться возможностью расположиться на общей территории и села за столик. Кстати, он был богато сервирован. Чем осталась недовольна эта девица, непонятно. Впрочем, меня сейчас занимали совсем другие мысли. Сидя за столиком, я начала крутить в руках свою зажигалку. Чтобы мой поступок выглядел натуральным, а не фальшивым, его необходимо было как-то обыграть. Что я и начала делать. Повертев зажигалку, я вопросительно взглянула на Григория.

– Простите, – пробормотал Сидоров и полез в барсетку, которая лежала на столике.

Вынув из барсетки пачку «Мальборо», он протянул ее мне.

– Благодарю вас еще раз. Вы так любезны, – сказала я.

Я вынула из пачки одну сигарету и, щелкнув зажигалкой, закурила. Минуты четыре прошли в молчании. Григорий Сидоров снова опустил голову и вновь погрузился в свои думы, надо полагать, совсем невеселые. Но вот он, словно вспомнив, что за его столиком сидит дама, которую он сам же пригласил, поднял голову и посмотрел на меня.

– Простите, вы наверняка подумали, что я – невоспитанный хам, – сказал Сидоров.

– Ну что вы! И в мыслях такого не было! – запротестовала я.

– Ну как же? Сижу, как истукан, и не обращаю на вас никакого внимания, – продолжал Григорий.

– Но ведь… возможно, у вас есть на это свои причины, – как можно более интимным тоном заметила я.

– Да, это вы верно заметили, причины есть, и очень серьезные, – со вздохом произнес Сидоров.

– Знаете что? Вы можете поделиться. Возможно, вам станет легче. Ведь как бывает? Представьте, что вы едете в поезде и рассказываете попутчику все, о чем считаете нужным рассказать. Причем вы рассказываете все предельно откровенно. Вы ведь понимаете, что второй раз судьба не сведет вас с этим человеком. Видите, мы с вами даже не знаем имен друг друга.

Проговорив все это, я посмотрела на мужчину. Он молчал, словно раздумывая, а потом, как будто бы решившись, сказал:

– Понимаете, меня сегодня бросила моя девушка. Вот буквально четверть часа назад. А ведь я собирался сделать ей предложение!

– Возможно, это был знак. Ведь все, что ни делается, делается к лучшему, – заметила я.

– Но это еще не все. Пару дней назад убили моего работодателя. Он был хорошим человеком, и мне его искренне жаль. Но если бы вы только знали, как меня допрашивали в полиции! – воскликнул Сидоров.

– Что, это был допрос с пристрастием? – слегка улыбнувшись, с едва уловимой иронией спросила я.

– Да ну нет, конечно! С каким пристрастием? Просто у них нарисовался очередной «висяк» или «глухарь», что на полицейском жаргоне означает практически нераскрываемое преступление. А что я-то мог им сказать? Работаю я у него не так уж и много по времени. Своими проблемами он со мной не делился. А они меня спрашивают, кто ему угрожал, кого он опасался и все в таком же духе. Мне еще задали совершенно бессмысленный, на мой взгляд, вопрос: собирался ли убитый заниматься бизнесом, связанным со строительством? Видите ли, была найдена визитка какого-то бизнесмена, который специализируется на продаже песка. Ну откуда же я могу все это знать?