Коллекция кошмаров

Эта была другая. Приглядевшись, я обнаружил, что у этой стрекозы другие глаза. То есть не такие, как у остальных – у обычных стрекоз они выпуклые и большие, а у этой… Они были обычные. Как у мыши, например, – с веками, с ресницами, со зрачками. Какой-то новый вид стрекоз. И жрет пластмассу. Голова… Сама стрекоза была ярко-синего цвета, а голова у нее была гораздо более светлая, и если бы не тяжелые насекомьи жвала, я бы подумал, что голова у нее немного человеческая.

Я поднял мухобойку и протянул ее к стрекозе.

Стрекоза на меня посмотрела. Не просто повернула голову в мою сторону, а именно посмотрела, я почувствовал это – она смотрела именно на меня.

Пожалуй, больше всего она походила на скорпиона с крыльями и немного человеческой головой с нечеловеческими челюстями. Меня затошнило от всех этих ножек и челюстей, осуществлявших сосредоточенное одновременное движение. Стрекоза оставила солдатика и поползла по стеклу, лапки ее скрипели, крылья волочились как плащ.

Вдруг стрекоза рывком расправила крылья и оказалась в воздухе прямо перед моим лицом. Я отпрянул назад, зацепился за обломки раскладушки и упал.

Когда я поднялся, стрекоза уже исчезла.

Тварь довольно премерзкая, к тому же, кажется, таких не бывает. Я вдруг подумал, что комары заразили меня малярией. Дикая идея, но все же – рука на сгибе локтя болела и несколько распухла, – а вдруг действительно малярийный?

Нет, скорее всего, обычный недосып. Переутомление. Восемь часов в дороге, могло и укачать, после долгих путешествий сон с явью часто путаются.

Нет. В стекле поблескивало круглое отверстие. Пол комнаты был усыпан мертвыми комарами. Их было много. И странно – они совсем не выглядели свежими. Скорее жареными. Сухими – дружно издохли и рассыпались в мелкий коричневый порошок.

Какая-то дурь. Кошмар. Возможно, мне приснился кошмар, да, скорее всего. Дырка в стекле, я пропустил эту дырку с вечера, когда готовился к комариной обороне, и через эту дырку забралась эта самая стрекоза, через эту дырку проникли впоследствии мертвые комары, то есть они проникли, когда были живыми. Кошмар. Кошмар на новом месте – к чему это?

Таких стрекоз не бывает. Значит, все-таки сон. Интересно, к чему снится стрекоза?

Да, солдатик валялся на полу. Голова у него была отгрызена. Интересно, Галку тоже кусали комары?

Черемуха

Колья я изготовил самостоятельно. Сходил к машине, нашел топорик, разобрал старый штакетник, четыре штакетины. С одной стороны отрубил подгнившие концы, с другой заострил. Это потребовало определенного умственного напряжения, поскольку заточка кольев оказалась непростым делом, совершить это аккуратно с первого раза не получилось, потратил на это почти час. Итогом своих трудов остался доволен – колья получились достаточно острые, во всяком случае в землю втыкались.

Я спрыгнул с обрыва, съехал по песку к воде.

От берега шарахнулись мелкие пескари и задремавший окунь размером с палец. Вода прозрачная, я мог видеть, что происходит там на середине. Ничего интересного. Дно реки было усыпано галькой и местами песком. А совсем недавно еще было глубоко, дна не видно, а теперь так, курица вброд перейдет. Хотя уже не недавно, лет восемь…

А теперь мель.

Я немного подумал, утопил колышек в песок, затем шагнул в воду прямо в кроссовках.

Во-первых, жарко, пока будем добираться до дома, кроссовки просохнут. Во-вторых… Нет, мне все-таки не нравилось это дно. Сквозь разноцветную гальку проступала неровная острая порода черного цвета, даже с виду острая, инопланетная такая порода, точно из-под песка выглядывал какой-нибудь Антарес.

Вода оказалась вдруг теплой, и я, ожидавший встретить холод, удивился:

– Теплая вода. Забавно, речка быстрая…

– Ничего удивительного, – усмехнулась Галка. – Тридцать километров вверх по течению – атомная электростанция, у них рабочий сброс как раз с утра, поздравляю. Я тебе говорила: не пей из козьего копытца – козленочком станешь.

– Ага, два сброса, – отмахнулся я. – И два козленочка. И мальчики кровавые в глазах. И человек-мотылек. И старуха Годзилла. И еще…

– Знаю-знаю, – ухмыльнулась Галка. – Посмотри в глаза чудовищ, начитанный юноша. В твоем возрасте вредно читать так много.

– Чья бы мычала…

– Я говорю, слишком много читаешь. И неправильные книги, больно умные, в них сплошное вранье.

– То есть?

– Вот то и есть. Умные писатели пытаются формировать реальность – и тем ее искажают, а графоманы ее просто предчувствуют. Они смелы и не скованы логикой. Поэтому в паршивых книгах будущее точнее и ближе.

Галка любит порассуждать.

– Надо читать дрянную фантастику, – сказала Галка. – Про попаданцев, пришельцев и апокалипсис. Мир на краю апокалипсиса, ты в курсе?

– Он последние пятьсот лет на краю, – ответил я. – Во времена Гуттенберга ждали конца света каждую неделю, но так и не дождались.