Коллекционер

В этот момент девушка поняла, что выхода у нее нет и нужно все ему рассказать. Хотя, он навряд ли поверит в слова и… в ее способности. Она не поверила бы, если бы не столкнулась с ними лично. Устало вздохнув, Мила тоже повернулась к Ивану, и теперь они смотрели друг на друга. «У тебя очень красивые глаза», – вдруг про себя подумала она и осеклась. Эту глубокую черноту темно-карих глаз девушка приметила еще в тот первый раз, когда увидела его. В тот момент мужчина ее напугал. Особенно когда стал так спокойно говорить об убийце и расписывать его, словно был знаком с ним лично. Но, пообщавшись с Иваном эти дни, она выяснила, что нет в нем ничего ужасного. Стеклов был очень привлекательным мужчиной, когда не злился, как сейчас. «Кажется, я стукнулась головой при обмороке», – тут же подумала она, пытаясь вернуть мысли в прежнее русло.

– Я хотела кое в чем убедиться, – прошептала Мила.

– И в чем же? – Иван говорил спокойно, но в голосе его чувствовалась сталь.

– В том, что следователя убили.

Иван от услышанного приподнял одну бровь.

– И как, убедилась? – он не смог сдержать ехидную усмешку.

В ответ Мила только кивнула.

– И как же ты в этом убедилась, не расскажешь? Очень уж любопытно.

Иван смотрел на нее испытующе, и Мила чувствовала, как с каждой секундой он теряет терпение. А его красивые глаза снова стали похожи на глаза чудовища, и от этого взгляда побежали мурашки по телу.

– У меня есть способность. Прикасаясь к людям, я могу увидеть, что было до их смерти. Как они умерли.

Ну вот она и призналась. Никто не знал о ее даре, только брат-близнец, который за этот самый дар сейчас находился в психушке, куда его заперла до своей смерти мать. И Мила очень не хотелось оказаться там же, в четырех белых стенах в соседней комнате, где она бы тихо сходила с ума.

Несколько долгих минут в машине стояла гробовая тишина, которую прервал громкий мужской хохот. Мила на это только устало вздохнула, и нет, она не обиделась на Стеклова за такую реакцию. Неизвестно, как бы она сама еще среагировала на подобное признание. Отсмеявшись, Иван снова заговорил.

– Нет, мне, конечно, говорили, что в следствии полно ненормальных, но не до такой же степени. Ты что, битву экстрасенсов, что ли, пересмотрела? Поправь меня, если я ошибусь: то есть, ты задержалась в этом городе только для того, чтобы в два часа ночи прийти в морг и потрогать покойника для того, чтобы увидеть, как он умер? – Иван смотрел на нее вопросительно, и в его взгляде читалась мольба, чтобы она сказала «нет», это была шутка, но Мила только согласно кивнула, замечая, как коллега еще сильнее разозлился.

– Знаешь, по приезде я переговорю с Никонуровым о твоей профпригодности, – резко ответил он, отвернувшись от девушки.

– Но это правда. Я правда вижу, – громче проговорила Мила, и Иван снова посмотрел на нее. И взгляд у него был такой, что захотелось спрятаться.

– Мила, прекрати, – прервал он ее очередное признание. – Лучше сейчас мне больше ничего не говори, а иначе я за себя не ручаюсь!

И она замолчала, отвернувшись к окну.

***

Ночь была бессонной. Иван ворочался с боку на бок и никак не мог уснуть. Он ругал себя за то, что послушал свою совесть и остался в этом городе, думая о том, что Миле нужна его помощь, а она всего лишь хотела убедиться в своих каких-то только ей известных фантазиях. Нет, ну это нужно же было придумать подобное! Он всегда только верил в науку и никак не в сверхъестественные силы, поэтому для него было потрясением, когда Мила якобы призналась в том, что что-то там видит. Он никак не мог подумать, что такой человек, как она, будет уверена в том, что у нее есть дар. Он, можно сказать, ради нее сегодня помолвку свою пропустил и очень надеялся, что Надя от него не ушла. Девушка мало того что сначала не брала трубку, теперь и вовсе отключила телефон.

Они выехали рано утром. Иван сел за руль, а Мила, свернувшись клубочком, спала на заднем сидении автомобиля. Но стоило им въехать в столицу и добраться до отделения полиции, где он оставил машину, как Стеклов, тут же пересев за руль своего автомобиля, поехал домой.

Остановившись на парковке возле многоэтажного элитного дома, Иван ожидал все что угодно. Не удивился, если бы сейчас поднялся в квартиру, а там не было бы вещей невесты, или половина дорогущей техники и посуды оказалась разбита. Надя была порою вспыльчивой и эмоциональной. Он никогда с ней не скучал. Поднявшись в свою квартиру, прислушался, тихо. Словно никого. Иван, не снимая верхней одежды, прошел на кухню, пусто, затем в спальню, но и там никого. А когда увидел открытую дверцу встроенного в стену шкафа с одеждой, даже как-то облегченно выдохнул и тут же услышал за спиной голос любимой.

– Ваня, ты почему по дому ходишь в уличной обуви?

Мужчина резко обернулся. Надя была только в одном шелковом халатике, на ее голове красовался тюрбан из полотенца. Девушка была зла. Очень зла.

– Прости меня, – на выходе проговорил он.