Коло Жизни. Зачин. Том 1

– Ладно. Ладно, мой дорогой малецык, – протянул Воитель, услыхав в тембре голоса особое беспокойство младшего члена своей печищи. – Не тревожься… я непременно дам указания альвам излечить нашу девочку. А коль это не поможет, сам загляну к Вежды, або не стоит тянуть с ее лечением. – Бог медлительно повернулся, в направлении поднявшегося с кресла Огня, и добавил весьма по теплому, – и доброго тебе пути, мой любезный! Вмале увидимся, ибо я хочу повидать Круча и Асила в ближайшее время.

Глава четырнадцатая

Лишь избранных, по-видимому, примечают Боги. Каким-то необъяснимым, непостижимым образом выделяя их средь пестрой стаи людей. Лишь избранных они ведут по жизни, вмешиваясь в их удел, направляя их выбор в нужное им… и только им русло реки жизни… поощряя аль наоборот наказывая за те или иные поступки… оберегая, защищая, а изредка даже ограждая. Каким образом происходит тот выбор и почему Зиждители порой замечают таких людей, кажущихся на первый взгляд ни чем не примечательными. И при этом подчас Боги и вовсе не видят целые роды… народы… племена… словно их никогда и не рождалось.

Чем? Чем таким один отличается от иного?

Цветом глаз?.. ростом?.. сложением?.. умом?.. полом?.. или быть может, что вернее всего, заложенной внутри него неординарной душой.

Владелина, вне всяких сомнений, обладала именно такой душой, потому и обратила на себя внимание еще в космическом хуруле, а позднее в капище, когда Воитель и Огнь вступились за нее, один подарив клетку, другой приняв удел в свои руки. Но девочка никогда, за прожитые четырнадцать лет, не обращала собственную избранность или как выразился Воитель «уникальность» против иных жителей поселения. Временами она даже стеснялась того преимущества собственного положения, и, понимая, что на нее наложены определенные обязанности, прилагала все усилия, чтобы оправдать свою привилегированность. И коли молвить точнее, Двужил и Воитель, были не правы, она никогда не своевольничала, будучи всегда… всегда послушна слову учителя и уж тем более Расам. И всего только нарушала волю Огня, позволяя себе убегать в дни хвори в луга.

Однако нынче она не на шутку осерчала на Двужила. Ей совсем стало не по нраву, что он по первому хотел ее взнуздать. Засим на протяжении почти недели, ежеутренне, начинал занятия с долгой и дюже уныло текущей речи в каковой пред стоящими по стойке смирно Владелиной и Грабом осуждал поступок первой, позволившей себе… такую, по мнению гомозуля, непростительную дерзость, как панибратская беседа с Зиждителем Седми. Всяк раз, во время того долгого поучения, повторяя имя этого весьма строгого Бога, Двужил вскидывал вверх сомкнутую в кулак руку и покачивал ею туда-сюда так, точно грозил им не дерзкой юнице, а самому Седми. Потому, когда и на десятый день, после беседы девочки и Зиждителя у капища, утро началось с очередного нравоучения Двужила, Влада не выдержала. И во время очередного круга гомозуля, обок ребят, нежданно уселась на оземь. Девочка пристроила тренировочный щит и меч подле, подогнула ноги в коленях, обхватив их руками, да уперлась взором в свои низкие, кожаные, сапоги, ложившиеся складками, стоило лишь присесть.

– Владелина! – сердито дыхнул гомозуль и потряс, словно баран своей кудлатой головой, и тотчас заколыхавшись на ней, пошла мелкой рябью его рыжая шевелюра. – Сейчас же поднимись и выслушай мои наставления стоя.

– Ох! учитель Двужил, – обращаясь к гомозулю по установленной форме, откликнулась отроковица, меж тем продолжая сидеть. – Да скока в самом деле можно об этом талдычить. Право гутарить который день ты разводишь тут эти турусы. Ну, ладно раз сказал… ну, два… Но ведь нельзя каждое утро начинать с одного и того же нравоучения. – Девочка зыркнула на онемевшего в шаге от нее учителя бездвижно застывшего и дополнила, – все я поняла уже. Вы, гомозули не смеете обратиться к Небожителям, покуда они сами вас не призовут. Одначе, ты забываешь Двужил я не гомозуль… я мальчик, вернее девочка, – поправилась торопливо Влада. – А посему не могу поступать, как делаете вы. И мне, кажется, не испепелит меня гнев Бога Воителя ежели я о чем его попрошу. Уж он завсегда может мне отказать… и я тогда буду знать, что нет так нет. А не буду мучиться неведеньем.

– Ах! – совсем бесшумно проронил гомозуль, внутри себя, поражаясь столь неприсущей его народу развязности. – Да как так можно и вообще мыслить.

– И мыслить и говорить так можно, – заметила весьма бодрым голосом девочка, не сводя пронзительного взора своих зеленых очей с Двужила. – Так учил нас Бог Дажба. Учил и учит. Он всегда сказывал, что лучше спросить у тех, кто знает больше, чем поступить самому и тем самым содеять непоправимый шаг. И чтобы не уехать в Похвыстовские горы без спросу я решил попросить. – Владелина взяла в руки меч и щит да проворно поднялась на ноги. – Тебе, что Двужил больше бы понравилось, если бы я уехала, не узнав волю Богов?