Колодец трёх рек. Москва приоткрывает вам тайны своих подземелий

– Сейчас маслица добавим – и будет как новый! – говорил Андрюха, вертя в руках ржавый цилиндр.

С верёвкой дело обстояло хуже. Достать её было негде. Решили, что на первый раз обойдёмся и так. Каждого мучили сомнения: а вдруг шандор не поднимется, или если даже и поднимется, то за ним не окажется того, что мы ищем? Поэтому, когда окончательно выяснилось, что альпинистского снаряжения у нас нет, я даже немного успокоился. Я вообще не мог похвастаться большой сноровкой в работе с верёвкой, да и из суеверных соображений мне казалось, что если бы мы собрали всё необходимое, то непременно случился бы какой-то промах, что-нибудь обязательно пошло бы не так.

Ещё нужны были фонари помощнее, наших бы явно не хватило осветить огромную шахту электростанции. Костик нашёл на даче профессиональный фонарь ФОС, большой, чёрный, с фарой как у мотоцикла. Требовалось только заменить в нём аккумулятор. Всё осложнялось тем, что нам хронически не хватало денег на снаряжение, даже несмотря на то, что Костик работал.

Наконец настал день икс. Хоть экспедиция и была долгожданным событием, которому я и мои товарищи должны радоваться, радость почему-то не ощущалась. Мы столько раз приезжали, спускались в люки, встречались с теми, кто мог хоть как-то пролить свет на интересующую нас шахту, дышали ядовитыми канализационными испарениями, что от осознания нового спуска в зловонные магистрали тошнота подкатывала к горлу. Каждый из нас взял множество сменных батареек для фонариков, у меня был плёночный фотоаппарат-мыльница, даже захватили еду. Выглядели мы как туристы или рабочие, собравшиеся на вахту. В последнем случае это больше нам подходило, мне даже подумалось, что мы действительно заступаем на подземную вахту.

Вот и нужный люк. Первые сложности дали о себе знать уже во время спуска: мой рюкзак пришёл в негодность, поэтому я взял небольшую наплечную сумку. Она никак не хотела помещаться вместе со мной в узкий колодец и постоянно цеплялась за края металлической лесенки.

– Так дело не пойдёт! – заявил Андрюха, увидев мои мучения. – Давай-ка забрасывайся, а я тебе её сверху сброшу, поймаешь!

Я спустился и посмотрел вверх, на кусочек серого неба. «А вдруг это в последний раз?» – мелькнуло в голове. «Да что за чушь? И не в таких местах бывали!» – отогнал я от себя назойливую мысль.

– Спустился, отец? – послышался сверху голос Андрюхи. – Лови!

И по бетонной трубе на меня полетел чёрный прямоугольник сумки. Поймать её оказалось проще простого, я вытянул руки вверх, и через секунду весь скарб был в моих ладонях. С рюкзаками ребятам пришлось повозиться. Просто сбросить их было нельзя: тяжёлый домкрат мог повредиться сам и заодно прибить меня. Да и ФОС наверняка раскололся бы от удара. Андрюха решил спускаться вместе с рюкзаком, но сразу же, как только забрался в колодец, рюкзак задрался на голову, да так и доехал на его голове до самого низа. Я в этот момент ожидал своих товарищей на берме со стороны коллектора, на дне колодца было бы не развернуться всем вместе. Увидев, что Андрюха выбирается из проёма в камеру, я отошёл к шиберу и пролез в сухой участок. Здесь было почти тихо по сравнению с канализационным коллектором и почти не ощущался запах. Наконец, пыхтя, заполз и Костик.

– По такому случаю надо сфоткаться! – предложил он, отдышавшись.

Штатива у нас не было, поэтому снимались по очереди, сначала заснял я ребят, потом Андрюха – меня с Костиком. Плёнку приходилось экономить. На этот раз мы были в костюмах химзащиты без верхних курток, поэтому смело прошли через яму под напорными трубами. Вообще она была похожа на большую ванну, а предназначалась для того, чтобы уберечь бетон от давления напора, поступавшего из трубопроводов. Балласт воды должен был снизить энергию потока, так уменьшался риск разрушения коллектора.

Андрюха стал прилаживать домкрат, уперев поршень в силовое ребро шандора.

– Сбоку ставь, – посоветовал Костик. – А то пролезать неудобно будет.

Оказалось, что Андрюха захватил с собой и немного автола, чтобы пролить пазы затвора. Шершавый зазубренный металл впитал в себя масло как губка.

– Тут литров пять надо, чтобы хоть как-то это заработало, – посетовал Андрюха.

Он принялся колдовать с домкратом. Вставил в него железную ручку и начал качать.

– Ржавый шибер неподвижен, я расстроен, я унижен, – бубнил он, работая рукояткой. – Врали мне инженера… пошёл вроде! Что в порядке шибера.

Затвор потрескивал, в месте давления поршнем отслаивалась ржавчина.

– А высоко он сможет поднять? – поинтересовался я, глядя, как под затвором расширяется чёрная щель.

– Да сантиметров на двадцать, наверное!

– А как мы в неё заползём-то?

– Хм. Хороший вопрос, об этом я не подумал. Ну, подложим что-нибудь.

Нехотя, очень медленно затвор полз вверх. С боков сыпалась какая-то труха, не то грунт, не то бетон. Но вот поршень выдвинулся на максимальную высоту, и дело встало.

– Ха! Ну, что я говорил? Сработало! – победоносно воскликнул Андрюха. – Ну-ка, что там дальше показывают?

Каждый из нас по очереди лёг на пол и заглянул внутрь. Вперёд уходил серый бетонный тоннель.