Колокол

Одни узкие улочки переходили в другие. Мы поднимались и спускались по каменным лестницам, проходя под высокими арками, меж фальшивых пиратов с ручными попугаями и хлебных лавок со сладкой выпечкой, от запаха которой невольно причмокивал рот. Я уже запутался в домах, и если б меня попросили вернуться в гостиницу, то пришлось бы сначала выйти к морю, а уж потом идти по знакомой дороге. Буклет, который я взял со стойки консьержа, оказался пустышкой. По моим расчётам, мы шли на запад, а здесь тех домов и вовсе не было. Я выбросил брошюру в ближайший бак. Удивительно, но этот человек будто и не смотрел на номера домов, не боясь ни тупиков, ни подворотен. Высокие шпили сменялись ещё более высокими стенами, казалось, всё ещё защищавшими остров от возможного вторжения врагов.

– Там тупик, – сказал ветеринар перед одним из замков и, скрипнув ботинками, резко повернул направо. – Нам сюда, – заторопился он.

Я еле поспевал за ним, уже задыхаясь.

– Я думал, мы достопримечательности посмотрим…

– А мы и смотрим, – удивился он. – Вот, пожалуйста, слева от вас – знаменитая крепость… Сюда, пожалуйста, – и повернул меня, направив в один из узких переулков.

– Вы здесь уже были? – спросил я.

– У вас шнурки развязались, – сказал он.

Я посмотрел на ботинки – и правда.

– Подождите, я сейчас…

Стал зашнуровывать обувь, а когда закончил, увидел, что ветеринара нет. Огляделся вокруг – нигде нет. Одни стены и узкие двери, и такие же стреловидные окна с резными рамами на витражах.

– Эй, – крикнул я, – где вы?

Только эхо и тишина.

Должно быть, уже убежал. Я пошёл дальше – ни поворота, ни одной открытой двери. Тупик. Лишь небо сияло утренней ясностью в прямоугольном окошке из башенных шпилей и крыш домов. Они кружились, и небо кружилось. Я прислонился к одной из стен – нужно было понять, где море. Но вокруг – только стены, бесконечные лабиринты оборонительных крепостей…

– Вам помочь? – послышался голос откуда-то справа.

– Кто здесь? – огляделся я.

Из открытой двери безлюдного дома протянулась белая рука с тонкими пальцами и таким же запястьем.

Я пожал руку в белой перчатке.

– Хорошо, что вы приехали, – сказал человек.

– Я? – Я не отводил взгляд от темноты помещения, из которого на меня смотрели только белоснежные белки тёмных глаз.

– Вы, – сказал он. – Я вас ждал, все вас ждали.

У меня похолодело внутри.

– Вы, наверное, ошиблись… – Я отстранился.

– Как я мог ошибиться, если вы сами пришли ко мне?

– Но я не приходил.

– Все так говорят…

Улыбнувшись, незнакомец наконец вышел из сумрака. Он уже не был столь белым, каким казался секунду назад. Цвет лица идеально ровный, как и все линии, обводящие его силуэт. Он и сам был будто рисованный: волосы пепельно-белые, глаза почти чёрные с жёлтым ободком вокруг; по височным впадинам проходили змеевидные вены, просвечивая сквозь пергаментную кожу висков.

– Меня зовут Норах, – представился он.

– А меня…

– Я знаю, – перебил незнакомец.

– Знаете?

– И я даже знаю, зачем вы пришли.

– Не думаю, что…

– Вы пришли избавиться от боли.

Я не мог проронить и слова.

– Каждый, кто приходит ко мне, хочет либо обрести что-то, либо расстаться с чем-то.

– Не понимаю, о чём вы…

– Я помогу вам. – Он подошёл ближе.

– С чего бы? – испугался я.

– С того, что вы поможете мне.

Я хотел отойти от него, но не мог сделать и шага, будто что-то держало меня, будто это он меня держал, просунув свои белые руки в самое моё нутро.

– К сожалению, у вас нет другого выхода…

Тот, кто назвался Норахом, говорил тихо и размеренно; белизна его лица ни на секунду не покрылась ни румянцем, ни морщинами. Мне не хватало воздуха, я расстегнул ворот рубашки.

– Задыхаетесь? – спросил он. – Нет ничего хуже смерти от удушья. Как считаете?

Я никак не считал. Я не знал, как избавиться от этого типа.

– Ты не просто умираешь, – продолжал он, – ты чувствуешь, как умирает твоё тело, примерно так же, как и вы это чувствуете два раза в день уже более семи тысяч дней.

– Откуда вы?..

– Это немало, не правда ли?

Я посмотрел наверх. Небо затянулось тучами. Теперь весь воздух пропитался холодом, тем самым холодом, который исходил от него.

– Красивый остров, не правда ли? – вдруг спросил Норах как ни в чём не бывало.

– Правда, – согласился я, – очень красивый. Маргарет сказала, море всех лечит…

– Она права.

– Вы её знаете?

– Вы же сами о ней заговорили.

– Когда?

– Только что.