Колония на кратере

Далее к западу виднелось множество водных пространств различной величины: бухт, заливов и проливов, весьма излучистых и живописных по своим очертаниям. И это множество внезапно и повсеместно образовавшихся кратковременных речек, озер и ручейков сильно затрудняло наблюдение: на известном расстоянии весьма и весьма трудно было отличить проточные воды от вод стоячих, или, что то же самое, постоянные от временных. Но самое интересное и привлекательное зрелище ожидало Марка в южной части горизонта. Туманная завеса, скрывавшая до настоящего момента всю эту часть горизонта, стала теперь постепенно приподниматься; стройный столб дыма, как бы выходивший прямо из воды, продолжал медленно и плавно выходить кверху, где упирался в густое облако, подобно шатру нависшее над этим местом. Вначале Марк мог различить лишь темную бесформенную массу. Когда же туман понемногу начал рассеиваться, он ясно увидел перед собою гигантскую, сильно изрытую скалу, имевшую не менее тысячи футов вышины и занимавшую пространство около одной мили. Это новое доказательство могущества великих сил природы вдруг наполнило душу молодого моряка благоговением и вместе умилением перед Всесильным, Всемогущим Божеством, которое могло и создавать, и рушить в одно мгновение единым мановением своей руки.

Не следовало ли ему, в самом деле, от всей души благодарить Творца за то, что Он, по своей благости, направил эти просившиеся наружу грозные подземные силы в иную сторону и дал им выход вдали от Рифа? То расстояние, которое разделяло этот новый кратер от потухшего кратера на Рифе, Марк определил приблизительно в пятнадцать или двадцать миль — но, в сущности, оно равнялось полным пятидесяти милям. Невдалеке от той скалы густой тяжелый темный дым все продолжал спиралью подыматься к небу; но иногда Марку казалось, и он был в том почти уверен, что видит перед собой огромный кратер нового вулкана в той части океана.

Налюбовавшись вволю на происшедшие повсюду перемены, Марк наконец спустился со своего утеса и тронулся в обратный путь той же дорогой.

ГЛАВА XII

Я изгоняю из моего государства черную измену, интриги, кинжалы, мушкеты, пушки; щедрая на дары природа дает их моему простодушному народу, не заботясь об их отделке

«Буря»

В продолжение десяти последующих дней Марк Вульстон занялся изучением и исследованием своих новых владений.

Переправившись через пролив, омывавший остров кратера и названный Марком Браслет, наш приятель добрался до той лавовой стены, которая заграждала бассейн, избранный для стоянки «Ранкокуса». Отсюда Марк отправился пешком вдоль тех самых утесов, между которыми он еще так недавно плавал на «Бриджит». Впрочем, тот узкий проход, через который Марку некогда удалось провести «Ранкокус», существовал еще и теперь, но буйки, обозначавшие это роковое место, были теперь на суше, на двух торчавших над водою небольших утесах.

Два дня подряд Марк продолжал подвигаться вперед все в том же направлении. И здесь изменения рельефа носили тот же характер чередующихся между собою водяных пространств, песчаных мелей и зубчатых гребней скал.

На пятые сутки Марк снова предпринял маленькое путешествие на своей «Бриджит». Выйдя из Браслета через узенький проход, он вошел в небольшой пролив, направлявшийся прямо на северо-восток. Пролив этот, шириною около полумили, имел на всем своем протяжении достаточно глубины, чтобы поднять даже большое судно. И не было ничего невозможного в том. что какое-нибудь из проходивших мимо судов могло зайти этим путем на

Риф. Нет нужды говорить, что на подобное счастье было, конечно, мало надежды; но бедный Марк охотно ухватился за эту мысль и находил в ней для себя большое утешение и самый пролив этот назвал каналом Доброй Надежды. В трех милях от кратера канал раздваивался: один из рукавов его шел к северу, а другой уходил куда-то вдаль, теряясь в юго-восточном направлении. Чтобы воспользоваться благоприятным ветром, Марк избрал последний путь.

Проплыв по каналу некоторое время, он вошел в другой канал, ведший на северо-восток. Этот канал имел значительную глубину и при входе достигал более полумили ширины; затем он немного сужался и потом вливался в овальной формы бассейн, диаметр которого равнялся целой миле. Этот бассейн был огражден с восточной стороны как бы поясом, состоящим из гряды непрерывных скал, местами достигавших высоты в двадцать футов и более. Дно его было совершенно чистое, песчаное, а лот почти повсюду показывал глубину в двадцать брасов5.

Это был прекраснейший природный порт, и, право, руки человека едва ли бы могли создать что-либо лучшее и более удобное, чем этот самобытный закрытый рейд.