Колонизатор

— Вам, юноша, наверное, не приходилось слышать, как называется эта планета среди местных. Погибель. И связано это с тем, что люди здесь погибают очень быстро. Мало кому удается встретить первую годовщину с момента высадки. Так вот, наши дети родились и выросли в этих местах.

— То есть, аборигены?

— Верно.

— И все живы?

— Нет, двое умерли. А у старшего сына уже своя семья. Он с женами и детьми бродит отдельно.

— Вы сказали «бродит». Если я правильно понял, он не живет в одном месте, а непрерывно перемещается.

— Как и мы. Оказалось, что человек, постоянно переходящий с места на место не заболевает здешними, будь они неладны, смертельными хворями. От хищников можно отбиться, если быть начеку. Не стоит наступать на змей и лезть в места, кишащие насекомыми.

— Так просто?

— Ну, не так чтобы уж очень. Пропитание приходится добывать в самых разных местах. И непогода нередко огорчает. Например, через несколько дней придет муссон. Неделя сплошных дождей. Или чуть больше.

— В этих местах я еще ни капли с неба не видел.

— Увидишь. Мало не покажется. Твой то лагерь не пострадает, а вот огород ерсучий затопит. Может и совсем смыть.

— Ерсучий — это как?

— Ты не слыхал разве? А, ты ведь не общался еще с нашими. Зверьки это здешние. На барсука похожи, и на енота. Со здешнего шакала величиной. Вот и называют их то барнотами, то ерсуками. Они всюду живут, но твари острожные, показываются редко.

— А может, они разумны?

— Не разумней собаки. Обычно поселяются в местах, где растут дикие корнеплоды. Мы их называем огородами. Иногда берем оттуда понемногу, они редко возражают.

— И как же они возражают?

— Свистят, щелкают, верещат. Иногда от злости выскакивают из травы и зубы скалят. Забавные зверьки. Зойка одного даже передразнивать приспособилась. — Мужчина кивнул на девушку одних с Витяном лет. — Есть местечко, где мы пару раз в год останавливаемся, так что тамошнее зверье, считай, в лицо знаем. И морковка в тех землях растет вкусная. Так вот дочь моя там натурально играет в магазин. Посвистит протяжно, просительно. Ей из кустов ответно свистнут. Как бы согласие дают. Она тогда надергает морковки, а вместо нее рыбки вяленой оставляет.

— Папа зря барнотов глупыми считает. — Вступила в беседу девушка. — Они и землю рыхлят, и сорные травки выщипывают.

— Ты сама видела?

— Достаточно просто посмотреть на их грядки.

— Кстати, — у Витяна еще много вопросов, — а другие бродячие группы? Их много?

— Десятка два, думаю. Мы встречаемся или связываемся по радио. Обычно вечерами. Иногда к нам присоединяется кто-нибудь из ссыльных, если удается его убедить. Не всех мы приглашаем с собой, но Вас, юноша, я был бы рад видеть среди нас. Нелегко, конечно отказаться от комфорта, который Вы здесь так здорово организовали. Непросто научиться обходится только тем, что носишь с собой. Но шансы остаться на этом свете до старости при этом совсем неплохи.

— Спасибо за приглашение. Буду думать. Насколько я понимаю, решение нужно принять до рассвета.

— Да, мы уйдем, едва станет видно, куда ставить ногу. Однако давайте Вашу карту. Я помечу на ней наш маршрут на ближайшую пару недель. В день мы обычно проходим от двух до пяти километров. Легко догоните, даже если нет навыка чтения следов.

— Именно сейчас мы торопимся к пещерам Феофана, — это уже мать семейства, — так что за три последующих дня пройдем с полсотни километров. Неладно будет, если муссон накроет, когда мы без крыши над головой. А вообще мы сейчас обойдем горную цепь и снова двинемся на юг. Вдоль этой реки есть путь по границе саванны и полупустыни. Много растительной пищи — как раз все поспевает. И рыбка ловится.

Кстати, кажется, я вижу баллоны акваланга. Это ведь довольно громоздкое устройство. Вы его с собой привезли?

— Да, а что Вас удивило? — интересуется Витян.

— Большинство ссыльных привозят респираторы или даже жаберники на полупроницаемых мембранах. Первые — не так громоздки, вторые — не имеют ограничения по времени пребывания под водой.

— Кислорода для респиратора мне здесь негде достать, забивать весь контейнер баллончиками — жаба давит. А жаберники требуют слишком тщательного ухода и серьезных расходных средств при обслуживании. Нет, лучше старый добрый акваланг. Легко чинить, компрессор компактен. И тот факт, что эти устройства используются через тысячелетие после разработки — лучшая рекомендация. Есть вещи, над которыми время не властно. Кирпичи например. Чего только строители не наизобретали, а их по-прежнему используют. Поэтому я взял сюда не все самое совершенное, а то, что наилучшим образом подходит для длительного использования в отрыве от источников снабжения, и прошло проверку временем. То есть не вышло из обихода, несмотря на то, что придумано в доисторические времена.

Забавно. Родители — явно выходцы с Земли, и разговор для них понятен. А остальные — уже аборигены. И тема для них — сплошные загадки. Витян не удивится, если они не видели ни одного кирпичного строения.