Кольцевой разлом

   Неприятности, как то часто случается с операми, также явились плодом избыточного служебного рвения. При расследовании одного убийства в поле зрения Ищенко попал сынок крупного предпринимателя, имевшего сильные связи в Думе, в администрации президента, а стало быть, и в руководстве МВД. Капитану намекнули на то, что следует сделать вид, будто он не заметил связи многообещающего молодого человека с бандой, совершившей несколько убийств. Однако намек только раззадорил капитана: Ищенко понял, что находится на верном пути, и в азарте предпринял целый ряд противоправных действий, заключавшихся большей частью в незаконном вторжении в жилища граждан и осмотре этих жилищ на предмет обнаружения вещественных доказательств причастности граждан к совершенным преступлениям. Таким суконным языком проступки капитана описывались в служебных документах. Дело же заключалось в том, что Ищенко с напарником под любым надуманным предлогом заявлялись в квартиру к подозреваемому, и пока напарник изводил хозяина разными вопросами, не имевшими никакого отношения к расследованию, но звучавшими очень многозначительно и даже зловеще, сам капитан исчезал из помещения, где   шла беседа, и прежде чем хозяин успевал его хватиться, осматривал всю квартиру. Застав капитана за этим занятием, владелец жилища, как правило, устраивал скандал, но капитан только издевательски ухмылялся - доказать факт противозаконных действий было невозможно, зато в иных квартирах ему случалось найти похищенные вещи, поддельные документы, оружие. Капитан порой диву давался тому, насколько небрежно все это хранится. Обнаружив нужную вещь, оперативники тут же звали понятых и составляли акт под злобное шипение хозяина квартиры. "Победителей не судят" - таков основополагающий принцип работы сыщика. Зная об этом, капитан не придавал значения поступавшим на него жалобам: жалобы поступают на каждого оперативника, и их тем больше, чем лучше тот работает. Если сыщику не удается ничего доказать, то его клиентам, как правило, и в голову не приходит жаловаться. Однако в том деле, в котором фигурировал отпрыск высокопоставленной особы, доказательств как раз хватало. Венцом всему стала находка нескольких пистолетов, переделанных из спортивных и газовых в боевые, в гараже, принадлежавшем сыну предпринимателя. Ищенко разузнал в ГАИ номера и марку машины, на которой ездил способный юноша, после чего с напарником подстерег юнца у гаража. Оба опера были в милицейской форме, в белых портупеях, а Ищенко грозно поигрывал полосатым жезлом. Даже сейчас, находясь в состоянии глубокой депрессии, Ищенко ухмылялся, вспоминая тот визит. Сопляк страшно возмутился, когда псевдогаишники сообщили ему, что его "мерседес", по словам очевидцев некоего вымышленного дорожно-транспортного происшествия, задавил человека. "Да меня там и близко не было! Вы чего мне шьете?!"- вопил в праведном гневе юный владелец "мерседеса". "А вот свидетели показывают..."- повторяли милиционеры и принимались в очередной раз тупо перечислять фамилии свидетелей. "Они еще показывают, что при столкновении у вашего автомобиля оказалась разбита правая передняя фара,- добавил Ищенко. - Где находится   автомобиль?" Юнец разразился нервным смехом. "Уй, бля, ну, вы, менты, даете,- между приступами смеха выдавил он. - В гараже он находится. Сейчас открою, посмотрите на вашу разбитую фару". Когда двери гаража со скрежетом распахнулись, глазам вошедших и впрямь предстали целехонькие фары "мерседеса". Сын предпринимателя торжествующе посмотрел на милиционеров. Напарник Ищенко нагнулся к правой передней фаре и принялся рассматривать ее с озадаченным видом, в то время как капитан что-то неразборчиво пробормотал и вдруг с непостижимой ловкостью нырнул под днище машины в смотровую яму. "Э, ты куда?!"- заорал, почуяв неладное, хозяин гаража, но было уже поздно. В яме что-то загремело, и затем донесся радостный возглас Ищенко:"Есть!" - это капитан обнаружил станок для расточки пистолетных стволов и ящик с готовыми пистолетами. Юнец дернулся было к дверям, однако напарник Ищенко заломил ему руку за спину и заставил уткнуться носом в холодный капот "мерседеса". "Без ордера обыскиваете, будете отвечать",- заныл способный юноша. "Ответим",- весело произнес Ищенко, ужом вылезая из ямы наверх в узкую щель под днищем машины. Его напарник отправился за понятыми. Когда капитан остался наедине с владельцем гаража, тот заискивающе произнес:"Слышь, командир, а может, договоримся? То, что в яме, - оно не мое, это меня сохранить попросили..." "Да?"- спросил Ищенко с явным интересом. Превратно истолковав его интонацию, юнец тут же осмелел, и в его голосе тут же вновь появились привычные начальственные нотки:"В общем, договоримся так: ты ничего не нашел, а мы тебе башляем..." Юнец задумался. Ему уже приходилось иметь дело с продажными ментами, и в его глазах они стоили не слишком дорого. С другой стороны, что-то в неказистом облике этого опера настораживало и заставляло не скупиться. В конце концов юнец назвал сумму, примерно равнявшуюся зарплате Ищенко за три года. "Понято,- кивнул капитан. - Ключи". "Чего?- озадаченно   переспросил молодой человек. "Ключи давай, говорю,- равнодушно пояснил капитан. - Надо же твою тачку с места сдвинуть, чтобы понятые смогли яму осмотреть". Юнец понял, и его глаза налились злобой. "Отсоси, мент поганый,- прохрипел он с угрозой. - Попробуй возьми!" Ищенко сокрушенно вздохнул и пробормотал:"Будем что-то решать". В следующую секунду молодой человек, приготовившийся сопротивляться беззаконию, вновь уперся носом в ледяную поверхность капота, сам не понимая, как это произошло, а рука капитана между тем по-хозяйски шарила в его карманах. Звякнули ключи, извлеченные на свет Божий, капитан с презрением отшвырнул юнца в угол гаража и открыл дверцу "мерседеса". В это время в дверном проеме появились фигуры напарника Ищенко и двух понятых.