Кольцо фараона

Мы вошли, и дверь за нами захлопнулась. Мы были в обыкновенной квартире из моего времени. Судя по всему, трехкомнатная квартирка. Прямо от входа кухня, справа ванная комната, туалет. Влево маленький коридорчик, ведущий в маленькую залу. Справа вход в отдельную комнату. Могу поспорить, что из залы есть выход в смежную комнату "трамвайчиком" . Раз все находится в одной башне, то в "трамвайчике" нет сквозняков из щелей между панелями и зимой не нужно надевать валенки, чтобы не мерзли ноги.

Глава 8

Нас встретил стройный мужчина лет пятидесяти, с окладистой бородой и насмешливыми глазами.

- Ну, проходи, тезка, - сказал он, - присаживайся, а как друга твоего зовут?

- А он сам не знает, и мы не знаем, так никак и не зовем, рукой махнем - идет, - сказал Василич.

- Неправильно это, - сказал хозяин квартиры, - каждый человек должен имя иметь и фамилию или номер какой-нибудь идентификационный. Как его на работу возьмут?

- Взяли как дикаря, без оформления, - сообщил мой работодатель. - Он хоть и ничего не помнит, но не из простых, стихи сочиняет, а отпечатков пальцев в базе нет.

- Значит, стихи сочиняешь? - спросил хозяин. - Прочитай-ка что-нибудь лирическое.

- Ладно, - сказал я и прочитал из давно написанного:

Я не плачу о жизни прошедшей,Не виню в своих бедах других,Может, я человек сумасшедшийИ живу в намереньях благих.

Или просто в другом измереньеЖизнь идет полноводной рекой,Словно жизни моей повтореньеДубликат мой мне машет рукой.Я не знаю, где я настоящий,Грубиян или ласковый зверь,

Обожаю я дождь моросящийИ тебя, что открыла мне дверь.

- Толково, - хозяин квартиры встал и обошел вокруг меня, внимательно рассматривая. - Василич, он тебе сегодня сильно нужен? Если нет, то оставь его мне, мне нужно с ним переговорить.

- Ты, тезка, человек знающий, - сказал мой напарник, - я и без него поработать могу, работал же. Если что, то знаешь, как меня найти. Приду и заберу его. Так что, пошел я.

Мы остались одни с хозяином квартиры, который был значительно старше меня, но назвать его старым было нельзя. У нас такими были офицеры запаса. Подтянутые. Немногословные. Говорят точно. Делают то, о чем говорят. К людям относятся с пониманием, знают, какой бесправный человек в армии, пусть хоть гражданские люди своего человеческого достоинства не теряют. В комнате не пахло табачным дымом, значит, хозяин не курил. В комнате прибрано, чистенько и женская рука чувствуется. Вероятно, хозяйка куда-то вышла.

- Садись, рассказывай, - сказал хозяин, - как ты сюда попал и что здесь делаешь?

- Как попал? - переспросил я. - Очень просто, Василич привел.

- Молодой человек, давайте не будем тупить, - сказал хозяин квартиры, - вы прекрасно понимаете, о чем я спрашиваю. Вы человек не этого времени, вы знаете старинную поэзию, и я даже знаю, кто ее написал. Я хочу вам помочь и должен кое-что уточнить о вас.

- Что же вы хотите уточнить обо мне, если я сам о себе ничего не знаю, - ответил я.

- И снова вы мне говорите неправду, потому что вы уже были у меня, - сказал тезка Василича. - Не удивляйтесь, вы этого не помните, и Василич не помнит, но я помню вас и вы мне прочитали именно это произведение. Я знаю, что на вас напали, ударили по голове, украли паспорт и сняли с руки кольцо. Меня удивляет, почему вы вернулись вновь? Вы что-то забыли у нас?

Человек говорил все то, что со мной произошло. Почему же я не помню, что уже был здесь? Может быть, мой сон и был той явью пребывания здесь и я ее просто не помню?

- Если вы знаете все, то вы, вероятно, и знаете то, чем мы будем заниматься? - спросил я.

- Конечно, знаю, - улыбнулся хозяин, - мы пойдем на встречу с вами. Но это не сейчас, это будет завтра, а сейчас вы спросите меня, я занимаюсь.

Я улыбнулся. Похоже, что мне здесь ничего не надо делать, мне все расскажут.

- Я хорошо понимаю вашу улыбку и знаю, что вы меня спросите, - сказал хозяин. - В прошлый раз вы не делали никаких пометок по ходу нашего разговора. Поэтому у вас не осталось никаких ассоциаций о нашей прошлой встрече. На столе бумага, карандаш. Они включат для вас механическую и ассоциативную память и, если вы придете в третий раз, то у вас что-то останется в памяти. Вы спросили, чем я занимаюсь, а я вам рассказывал, какую книгу я пишу. И что самое интересное? Прошло несколько лет, а я все на том же месте в своей рукописи. Практически мы все возвращаемся в одно и то же время, смутно понимая, что все это уже было. Происходит какой-то временной парадокс, который остановил все. Но вы и прибыли затем, чтобы устранить анахронизм.