Кольцо фараона

- Доброе утро, а я уже проснулась, - игривый голосок вывел меня из процесса созерцания и размышлений. - Я спала как на печке, и еще никогда мне не было хорошо, - сказала моя спутница, потом огляделась по сторонам, сморщила свой носик и заплакала.

Мне только этого не хватает. Сейчас будут устраиваться сцены, а зрителей нет.

- Тебя хоть как зовут-то, - спросил я. Вчера события развивались так стремительно, что о выяснении имен и речи не шло. У страсти есть одно имя - Страсть.

- Татьяна, - сквозь слезы произнесла женщина.

В любом романе есть Татьяна,

И для нее есть добрый гений,Печальный демон без изъянаС известным именем Евгений.

- Вот и чудненько. Вставай и готовь мне завтрак, - сказал я и помог ей подняться. - Можешь не закрываться, здесь нас никто не увидит. Если стесняешься меня, то я тебя не стесняюсь, и меня вообще ничего не стесняет, кроме того, в каком времени мы находимся.

- Сейчас, наверное, часов семь утра, - сказала Татьяна, - у тебя же часы на руке.

Я посмотрел на нее так, что женщина, кажется, начала понимать реальность того, что с нами произошло.

- Я не знаю, - сказала она, - но знаю, что с нами произошло что-то ужасное и что я скажу мужу?

- А больше тебя ничего не волнует? - продолжал размышлять я. - Мы Бог знает где, неизвестно в каком времени, а тебя волнует то, что ты скажешь своему мужу. Ты можешь представить, кто сейчас выскачет на конях из-за того вот пригорочка? И кем ты будешь в чужих руках? Рабыней у богатой дикарки или десятой наложницей у местного князька, и если ты не будешь кричать от страсти по ночам, то тебя будут лупить плетью. И чтобы этого не произошло, постоянно держись рядом. Держись обеими руками за меня. Называй меня Адамом, а я буду называть тебя Евой. И не думай, что я тронулся умом. Вбей себе в сознание, что мы с тобой оттуда, - я показал пальцем в небо, - и что здесь мы оказались не по своей воле. А на шее у тебя знак твоего отца с его портретом. Учти - это наше спасение.

- Я поняла, а из чего мы будем готовить себе завтрак, - сказала женщина.

Мы были голодны, и каждый час усиливал чувство нашего голода. Как это у Некрасова: "В мире есть царь, Этот царь беспощаден, Голод названье ему" . Пусть мы голые, но пока мы хозяева положения. Мы находимся в относительной безопасности, пока нет никого рядом. Мы находимся в том месте, где пролегала железная дорога. Дорога построена примерно в 1900 году. Я же не нашел никаких следов присутствия здесь человека.

Я поднялся на пригорок и всмотрелся в синюю даль. Чистый воздух, никаких следов присутствия человека в относительно густонаселенном с древних времен районе.

Ох, уж эта страсть, ни я, ни она не помним, сколько раз крутилось колечко. В старые времена здесь жили скифские племена. Но то ли еще не было великого переселения народов, то ли этот участок земли пока не освоен скифами, и искать нам здесь нечего.

Обосновываться в чернеющем вдалеке леске тоже не имеет смысла. Нужно двигаться во времени назад до какой-то исторической вехи, чтобы определиться в обстановке и совместить приятное с полезным: и посмотреть на историю, и домой вернуться. Если будет интересно, то можно и задержаться на какое-то время.

Я посмотрел вниз. Татьяна что-то искала на поле. Все-таки инстинкт собирательства никогда не исчезнет из современного человека. То, что заложено в нас генами предков, является нашей основой и позволяет нам выживать в любой обстановке. Я помахал ей рукой, и она быстрым шагом пошла ко мне в надежде, что я отыскал что-то спасительно.

- Что нашел? - спросила она, запыхавшись.

- Нашел, - жестом показывая, чтобы она подошла поближе, - обними меня покрепче и закрой глаза.

- Ну, как ты можешь думать все об одном и том же? - возмутилась она. - У меня совершенно нет никакого желания.

- Я тебе уже говорил, чтобы ты во всем слушалась меня, - мой голос не предвещал ничего хорошего, и Татьяна подошла ко мне, обняв покорно руками.

Я нажал на узор на печатке и повернул кольцо на один оборот влево. В глазах потемнело, но в обстановке вокруг ничего не изменилось.

Здорово! Скифы в этих местах появились еще за три с половиной тысячи лет до Рождества Христова или, как говорят ученые люди, до нашей эры. Это куда же нас занесло? Покрутила бы Татьяна, Ева моя, колечко посильнее и мы бы с ней сейчас бегали по полю, спасаясь от динозавров. Не шутите со временем, мужики.

Откручивать назад тысячу лет сразу рискованно. Кто его знает, какие процессы будут проходить в наших организмах, и кем мы будем к тому времени, когда нужно будет остановиться.

Я сделал пять полных оборотов кольца, удерживая печатку, и вдруг вдалеке увидел дым. Что-то горело. И это было недалеко. Километров пять. Мы уже собрались было идти в сторону дыма, как вдруг сзади я услышал топот копыт. К нам приближались пять всадников в темных одеждах и островерхих колпаках. Подъехав к нам, остановились и стали смотреть на нас, явно не понимая, как здесь могли очутиться чужие люди с белыми лицами.