Кольцо Гекаты

Мужчина повернулся, как-то неестественно дернулся, закатил глаза и уткнулся лицом в грудь женщины. Та, вне себя от страха и возбуждения, лихорадочно выбиралась из-под него. Ее шляпа свалилась с головы, волосы растрепались, на виске виднелась глубокая царапина. Дама оказалась молодая, и ее можно было бы назвать красивой, если бы не воспаленные, бегающие глаза. Она ничего не говорила, только трясла головой и закрывала лицо руками.

– Чего это он? – спросил напарник Вадима, показывая на мужика, который остался неподвижно лежать там, где только что не состоялся любовный акт.

– Не выпускай ее! – крикнул Вадим. – Выясни, кто и что, а я тут разберусь.

В общем, маленькое приключение закончилось плачевно. Дама, как и предполагали, оказалась не совсем здоровой. Звали ее Клара Шазаль, бывшая актриса; муж ее бросил, и она проживала одна. Чем ее привлекал театральный дом, установить не удалось, поскольку происшествие в сарайчике так повлияло на ее психику, что женщину пришлось поместить в больницу. Она ничего не помнила, никого не узнавала и не могла ответить ни на один вопрос. Врачи не знали, когда ее состояние улучшится настолько, чтобы с ней можно было поговорить.

Мужчина, которого испугало неожиданное вторжение салаховских охранников, умер на месте от инфаркта и тем более не мог отвечать на вопросы.

Господин Салахов никакого криминала в действиях своих парней не нашел, но на всякий случай уволил, отчитав их как следует. Мужик, которого охранники перепугали до смерти, оказался работником ЖЭКа и проживал в театральном доме с женой.

Юрий тогда хотел узнать подробности жизни Клары Шазаль, почему-то решив, что это она писала ему анонимные письма, но так и не успел. Женщина лежала в больнице без признаков каких-либо улучшений, потом он погрузился с головой в дела, потом они с Анной уехали за границу…

Почему сейчас всплыла в памяти эта история? Может быть, окажись он тогда более настойчивым, Клара помогла бы пролить свет на судьбу рокового кольца? В тетрадях Платона Ивановича о ней не было ни слова. Не она ли приходила к нему перед смертью? И не пора ли снова заняться семейной тайной? Прошлое иногда влияет на настоящее гораздо сильнее, чем мы думаем. Так любит говорить Анна…

ГЛАВА 19

– Как же так, Артем Михайлович? – рыдала Авдеева. – Как же это? Господи! Какой ужас! Ужас…

– Успокойтесь, Людмила Станиславовна. Динара! – закричал Артем, распахивая дверь своего кабинета. – Иди сюда! Принеси успокоительное. И воды…

Динара, стуча каблучками, вбежала с бутылкой минералки и валерьянкой.

Людмила Станиславовна Авдеева не могла усидеть на работе и примчалась в адвокатскую контору своих соседей вся красная, дрожащая и на грани нервного срыва. Когда она попыталась объяснить Пономареву, в чем дело, ее зубы так стучали, что страшно было смотреть.

Она с трудом проглотила валерьянку, откинулась на спинку кресла, закрыла глаза и замерла. Постепенно ее лицо перестала бить крупная дрожь.

Динара молча бросила вопросительный взгляд на Артема, тот так же молча пожал плечами. Он еще не успел выяснить, что привело соседку в такое состояние.

– Что случилось, Людмила Станиславовна? – спросил он как можно мягче. – Вы можете нам рассказать?

Авдеева глубоко вздохнула и открыла глаза, из которых тут же полились слезы.

– Галю убили… – одними губами произнесла она.

Ясно. Его клиентка, Галина Павловна Яковлева, так и не получила обещанной помощи. Она надеялась на него, думала, что Пономарев спасет ее жизнь – а он не спас.

– Как это произошло? – спросил он, стараясь оставаться спокойным.

– Вот, возьмите…

Динара протянула Авдеевой носовой платок. Людмила Станиславовна вытерла слезы и начала рассказывать.

– Я… звонила Гале, вчера… вы знаете. И утром тоже… Но никто не подходил к телефону. Мне пора было на работу, и я подумала, что попробую еще раз из конторы. Но… часам к одиннадцати позвонила Лена Никитская и сказала… сказала…

– Что она сказала? – спросила Динара, наливая в стакан еще воды.

Авдеева сделала пару глотков. Руки уже почти не дрожали.

– Лена сказала, что к ней приехала милиция, и что… в загородном лесу нашли их машину.

– Чью машину? – уточнил Артем. – Никитских?

– Да… а в ней… Галя и Дмитрий Сергеевич…

– Оба мертвые?

Авдеева покачала головой и всхлипнула.

– Только Галя. А сам Никитский пьяный в стельку… но живой.

– Понятно…

На самом деле господину Пономареву как раз ничего понятно и не было. Нужно срочно ехать, узнавать подробности. В конце концов, должен же он хоть как-то отработать деньги, уплаченные Яковлевой. Черт! Если быть честным, он не ожидал, что ее все-таки убьют. Думал – женские страхи, попытка привлечь к себе внимание.

– Я больше не могла сидеть на работе, – вздохнула Авдеева. – Решила ехать к вам.

– Ладно, – Пономарев, поднялся. – Мне надо отлучиться. Вы тут посидите, выпейте чаю.

– Людмила пока останется со мной, – сказала Динара.

Остаток дня он провел на ногах, пытаясь установить, что известно о гибели его клиентки. Вернулся домой поздно, уставший и неудовлетворенный.