Кольцо и крест (СИ)

— Какой ты умный, - с иронией произнес сагон, - ты все еще надеешься на него. На чудо какое-то. Да не бывает чудес, ты что, не понял еще? Не избавит Он тебя, не спасет от боли. А так как ты надеешься на Него, а не на себя, то и сломаешься. Разреши дать тебе один совет, Иост. Нельзя в этом мире ни на кого положиться. Ты не доверяешь людям, это правильно. Но ты считаешь себя рабом некоего выдуманного тобой Бога, и как тебе сейчас будет плохо, когда ты убедишься в том, что твой Бог - иллюзия. Есть люди сильные. Очень мало, но есть. Они верят в себя. Гэсса я сломал потому, что он отродясь в себя не верил. Но и ты ведь в себя не веришь, ты не силен. Вот ведь в чем дело. А Бог твой - это иллюзия, она тебя поддерживает, пока еще все нормально. А когда станет по-настоящему плохо, никакой Бог тебя не поддержит, да и с чего бы. Ну вот, я вижу, чувствую, что ты мне уже веришь.

— Не верю, - прошептал Иост.

— Не веришь, но сомневаешься, верно? Правильно сомневаешься. Никого еще твой Бог не спас. Да и глупо это… Ну что ж, ты, вроде, все понял.

Сагон воткнул в плечо Иоста первую иглу.

Святая Мария, матерь Божья…

Молись за нас ныне и в час смерти нашей.

Он еще подумал это перед тем, как упасть, и на долю секунды, мимолетно поразился точности этих слов. Час смерти. Вот он, этот час. Молись за меня, святая Мари!

Он сейчас был размазан в пространстве, как комета с рассеянным ядром, и перестал что-либо видеть и слышать, каждая его клеточка существовала отдельно, и каждая чувствовала. Все десять тысяч миллиардов его клеток вопили, и кроме боли, ничего не было в этом диком мире. Но иногда на долю секунды он словно выныривал из кошмара, и тогда успевал лишь подумать "Мария". И погружался снова. Там думать о чем-либо было невозможно. Кроме разве что присутствия сагона - вот он непостижимым образом присутствовал и там.

В какой-то миг, снова осознав себя, Иост увидел слепые глаза, услышал безмолвный вопрос. До него даже не дошел смысл вопроса, потому что в этот миг он чувствовал где-то рядом сверкающую светлую нить, и за нее нужно было попробовать схватиться, Иост робко подумал "Господи!"

Сагон снова низвергнул его в кошмар, но это было не так, как раньше. Иост видел неистовый свет впереди, свет знакомый. Виденный уже несколько раз в жизни, после Причастия, когда стоя на коленях, Иост обливался слезами. Только теперь во много раз сильнее. Такой сильный и ясный свет, что боль… она не прошла, но вдруг стала несущественной. Иост перестал быть болью, уже не сливался с ней. Она существовала где-то отдельно. И потом чья-то неизмеримо ласковая рука прикоснулась к нему. Он еще не мог поднять головы, но уже видел. Лицо. С бесконечным удивлением и радостью Иост узнал лицо Аурелины.

Только сияющее и прекрасное, лучше, чем когда-либо в жизни.

— Тебе уже не больно? - спросила она. Иост вдруг понял, что нет, не больно. Совсем. Боль осталась там, позади.

— Любовь моя, - сказала она, Иост заплакал от счастья.

— Уже все хорошо, - прошептала Аурелина, и темные прекрасные глаза ее смотрели на друга с бесконечным состраданием, - все хорошо, родной. Все кончилось. Пойдем со мной.

Она обратилась к бесконечному Свету, глаза ее светились отраженным сиянием. Иост стал медленно подниматься, держась за ее руку, глядя в неистовое счастье впереди.

— Господь мой и Бог мой…

Ильгет бежала по коридору вслед за Арнисом и Ландзо - кажется, здесь нет никого. Единственное более-менее сохранившееся здание в поселке. Венис с солдатами прочесывает все, что осталось там, снаружи. Такое ощущение, что никого здесь нет. Три двери. Арнис остановился у первой.

— Я беру на себя эту, Ланс, ты следующую, Иль, ты третью. Пошли!

Ильгет пробежала несколько шагов. Активировала зеркальник, он был отключен на время ради экономии энергии. Рванула дверь на себя. Крикнула:

— Всем выйти, оружие на пол, руки за голову!

Никто не выходил. Ильгет подождала несколько секунд и осторожно заглянула.

Боже мой! Прямо перед ней стоял Гэсс! Ильгет бросилась к нему, заметила еще один силуэт в углу комнаты, это задержало ее на долю секунды, и когда она повернула голову, Гэсс уже выстрелил. В руках его было "Солнце", комбинированное оружие, и бикр отвел траекторию спикулы, вонзившейся в потолок, но ударной волной Ильгет отбросило к стене, а воздух вокруг заискрился отраженным и рассеянным лучом. Раскинув руки, Ильгет удержала равновесие, и еще не понимая, совершенно круглыми безумными глазами смотрела на Гэсса, а он выстрелил снова. Ильгет ударилась о стену. В этот миг на пороге появился Арнис, и мгновенно ударил из обоих плечевых бластеров. Гэсс покачнулся. Невидимая сила раздирала его грудь и живот, превращала в мокрую черную, склизкую дыру. У Гэсса не было никакой защиты, ни малейшей. Он упал. Арнис повернулся ко второму охраннику, скорчившемуся в углу.

— - Иль, проверь дальше! - он коротко глянул на Ильгет, убедившись, что все в порядке, подошел к инастрийцу. Тот весь дрожал. Рядом с ним тоже лежало "Солнце", но парень даже не пытался его взять. Арнис забрал оружие.