Кольцо Соломона

На основании рапорта командира взвода СС опергруппы 2а унтерштурмфюрера СС Шульца следственной группой отделения СД города Порхова было проведено расследование, в ходе которого был установлен факт присвоения подлежащей аризации еврейской собственности СС заместителем командира зондеркоманды 2а СС-оберштурмфюрером Бехером. Во время проведения особого обращения с находившимися на нелегальном положении в Порхове еврейскими беженцами из Литвы Бехер заметил, что один из евреев пытался спрятать у себя во рту некий предмет. По приказу Бехера предмет был силой извлечен изо рта еврея. Предмет представлял собой перстень серого металла, который Бехер в присутствии свидетелей надел себе на руку и не указал в перечне изъятых ценностей. Будучи приглашен на беседу к следователю СД унтерштурмфюреру СС Тродлеру, Бехер не стал отрицать приведенный выше факт и выдал перстень Тродлеру. Перстень представлял собой изделие из серого металла с выгравированной на печатке пентаграммой и символами, напоминающими буквы еврейского алфавита. Свои действия он мотивировал тем, что имел указание оприходовать и сдавать лишь материальные ценности, а не все изъятые предметы. С его точки зрения, никакой материальной ценности изъятый перстень не представлял, и Бехер оставил его себе в качестве забавного сувенира. Привлеченный к расследованию эксперт, ювелир Карл Боссе, дал заключение о том, что перстень изготовлен из чистого железа. На основании заключения экспертизы следствие пришло к выводу, что железный перстень действительно не подпадает под перечень подлежащих аризации еврейских ценностей, и обвинение с Бехера было снято. В дополнение сообщаю, что находившийся в период следствия в Порхове офицер Главного штаба СС гауптштурмфюрер СС Вегенер заявил, что перстень представляет интерес для представляемого им ведомства как любопытный артефакт еврейского культа. На основании заявления Вегенера и подтверждении его полномочий Главным штабом СС перстень по окончании следственных мероприятий был передан Вегенеру, о чем в деле имеется соответствующая расписка.

Начальник отделения СД города Порхова

СС-оберштурмфюрер Карл Тимман».

– Ого! – озадаченно воскликнул Скавронов. – Получается, что к тому времени, как Бехер попал в плен к партизанам, перстня у него уже не было! Так что же мы на него тратим время?! Что скажете?

– Скажу, что староста деревни и партизанский разведчик колдун Федоров совсем не зря спас от смерти эсэсовца Бехера, – невозмутимо заметил Тавров. – Просто он знал то, что нам пока неизвестно.

– Как мне осточертели все эти мистические загадки! – раздраженно сообщил Скавронов. – Куда лучше иметь дело с отморозками, замочившими два десятка инкассаторов ради ста тысяч баксов, чем с маньяком, убивающим тех, кого он считает колдунами, ради железного перстня, за который в ломбарде не дадут больше рубля! Ладно! Скажите мне, Валерий Иванович, как знаток всей этой мистической чертовщины: что мы должны сейчас делать?

– Что делать? – переспросил Тавров. – То, что обычно: разгадывать загадки. Вот очередная загадка: если на Чертовой поляне давно никого не было, то кто разбросал бревна, из которых поисковики сделали опору для блока?

– Очевидно, это сделали те, кто замуровал колодец, – предположил Скавронов.

– Зачем? Если бревна мешали, то их либо раскидали бы в беспорядке, либо они вообще исчезли бы, – продолжал рассуждать Тавров. – А бревна аккуратно уложены между валуном и пнем. Да, именно аккуратно уложены: пирамида из восьми коротких бревен. Четыре в нижнем ряду, три в среднем, одно в верхнем. А длинное бревно лежит рядом… Почему? Кому это понадобилось?

Тавров потер лоб, озадаченно нахмурился и вдруг воскликнул:

– Немедленно идем в дом Федуна! Я должен кое в чем убедиться. Немедленно!

* * *

Скавронов хотел взять у Зверева ключ, но тот вдруг заартачился:

– Нет! Вдруг наследники объявятся? Все знают, что ключ у меня хранится! Зачем?

– Надо кое-что проверить, – коротко сообщил Тавров.

– А обедать? – буквально возопил Зверев. – Уха стынет!

Вместо ответа Тавров молча повернулся и пошел к выходу. Скавронов рванул за ним, и Звереву ничего не оставалось, как поплестись следом. Через пятнадцать минут они уже входили в зловещее и неприветливое жилище колдуна.

Тавров включил свет и принялся осматривать полки, на которых стояли причудливые фигурки, вырезанные из корневищ.

– Их Федун делал? – спросил Тавров у Зверева.

– Да, сам резал, – подтвердил Зверев.

– А как?

– Находил причудливые корневища, отрезал лишнее, получались фигурки, – объяснил Зверев. – Лиса, заяц, волк, козел… Сами видите!

– И эта когтистая лапа? – кивнул Тавров на корень, еще в прошлый раз привлекший его внимание.

– И лапа, – подтвердил Зверев.

– Только на медвежью лапу совсем не похоже, – заметил Скавронов. – Скорее что-то вроде руки Кощея Бессмертного.

– Вижу! – отозвался Тавров и повернулся к Звереву.

– Мне срочно нужно на Чертову поляну, – заявил он Звереву голосом, не терпящим возражений.

– А как же уха?! Остынет! – напомнил Зверев.