Колумб Австралии. (Докум. повесть о Педро Киросе)

И октября налетает невиданный ураган. Ветер ломает фок-мачту, руль выскакивает из цапфы, ударяется о борт, влево, вправо. Накатывают три огромные волны, они чуть не потопили корабль. Балласт, значительная часть груза — все летит за борт, работают все помпы, работают все, кто способен держаться на ногах. Беда, да и только. Уже хотят рубить главную мачту, даже кормчие считают, что иного выхода нет, но Кирос запрещает. И его слушают, прикованного к постели, беспомощного, но чуть ли не единственного, кто в этой грозной обстановке не теряет присутствия духа.

Едва моряки успевают немного прийти в себя, едва успевают они откачать воду й залатать паруса, заделать пробоины, починить руль, как наступает штиль. Израненное, избитое судно еле живо, терпенье моряков на пределе.

Всему бывает конец. 21 октября 1601 года, через десять дней после шторма, судно, покинувшее Эспириту Санто четыре с половиной месяца назад, входит в бухту Навидад на мексиканском берегу.

Самое время. Еще немного, и эта уединенная бухта могла бы стать последним пристанищем корабля.

...Кироса сносят на берег почти без пульса. Жизнь едва теплится в нем. Но медикаменты, хороший уход делают свое. Постепенно ему становится немного лучше. Он даже находит в себе силы написать письма вице-королю Мексики. Повеселевшая команда — еды вдоволь, свежей вкусной еды, хлеба, фруктов, яиц, мяса, рыбы — на любой вкус, чуть ли не вся команда изъявляет согласие отвезти письма. Каждый понимает, что его ждет слава и награда. Это не мешает, однако, вскоре четырнадцати морякам дезертировать. Почему—мы этого не знаем точно. Многое могло быть тому причиной.

16 ноября судно отправляется в дальнейший путь и через неделю входит в порт Акапулько.

Круг снова замкнулся. За десять лет до этого, в декабре 1597 года, Кирос впервые попал в каменную ограду этой бухты. Тогда он привел остатки экспедиции Менданьи. Сейчас не легче. Из трех кораблей пришел один, и то в каком виде! Но зато он привез радостную весть: Южный материк существует, известно где он находится!

Корабль по приказанию вице-короля передают в распоряжение властей в Акапулько, экипаж получает расчет. С Киросом остаются только два вывезенных им «живых доказательства» — жители Эспириту Санто, те двое мальчиков, из которых он хотел сделать толмачей и коих после торжественного крещения нарекли христианскими именами Педро и Пабло. Вместе с ними он отправляется дальше, через Чильпансинго, Таксо, через перевал Куернаваку За ним, расположенным на высоте три тысячи метров, возвышаются два гиганта — Попокатепетль и Икстакихуатль.

Дорога уходит вниз, петляет и приводит путников к лежащей в равнине зеленой столице. Мексики. Сегодня на весь этот путь нужен один день. Киросу понадобилось семнадцать.

Никто не встречает его в мексиканской столице, никому нет до него дела.

И все же его удостаивает аудиенцией новый вице- король (они все меняются и меняются) дон Хуан де Мендоса-и-Луна, маркиз де Монтес. Надо отдать ему справедливость, он беседует с Киросом весьма милостиво: как же, вместе ведь, спасшись во время кораблекрушения в Карибском море, бегали по берегу, согревая застывшую кровь.

Так же милостиво беседуете Киросом и отдыхающий от служебных передряг старый знакомец Луис Веласко, бывший вице-король Перу.

Да, вначале и Мендоса и Веласко не без интереса выслушивают Кироса. Впрочем, на этом все и заканчивается.

На прямой вопрос Кироса —как ему быть? — Веласко— он формально не у дел, и его совет носит приватный характер — отвечает:

— Езжайте в Европу.

Один раз он уже спровадил туда Кироса на целых семь лет!

Что же все-таки делать? Кирос не сомневается: вице-король Перу скажет ему то же самое. Без благословенья центральных властей не дадут ему возможность организовать новую экспедицию. Значит, его первоначальный план — доложить о своем открытии в Мадриде— правилен. И нечего ему ехать в Лиму, тратить попусту время: реакция Мендосы и Веласко достаточно красноречива.

А тем временем климат становится все более прохладным, весьма возможно, не без прямого участия врагов Кироса, которые распространяют о нем всякого рода неблаговидные слухи. Прадо, который в своей реляции напишет, будто в бухте Сан-Фелиппе-и-Сантьяго на капитане произошел мятеж, и напишет много другой всякой всячины, стремясь опорочить Кироса, сошлется на свидетельства дезертировавших в Акапулько матросов. И действительно, кое-кто из них, завербовавшись на корабль, шедший на Филиппины, побывал в Маниле.

Один за другим умирают подопечные Кироса: восьмилетний Пабло, затем Педро; Кирос очень горюет об этих ребятах.

...Время идет, и ничто не движется с места. Хорошо, что находится некий Гаспар Мендес де Вера, почитатель Кироса, который ссужает его малой толикой денег. Это дает возможность Киросу совершить поездку к побережью. И там его, флотоводца, открывателя новых земель, берет с собой в качестве гостя капитан уходящего в Европу корабля.