Колыбель на орбите [сборник]

Так Колин Шеррард узнал, что значит родиться на свет. Конечно, ведь он все равно что заново родился! Предельно измученный, он не ощущал благодарности — это чувство придет потом, — но, отрываясь от раскаленного ложа, астронавт отыскал глазами яркий кружок Земли.

— Я здесь, — тихо произнес он. — Я возвращаюсь!

Он возвращался, заранее предвкушая, как будет радоваться всем прелестям мира, который считал утраченным навсегда. Впрочем, нет, не всем.

Он больше никогда не сможет радоваться лету.

ВОСХОД САТУРНА

[1]

Да, это правда. С Моррисом Перлманом я познакомился, когда мне было двадцать восемь. Впрочем, тогда я общался с тысячами людей, от президентов и ниже.

Когда мы вернулись с Сатурна, нас заваливали приглашениями. Наверное, половина экипажа отправилась в поездку с лекциями. Что касается меня, то я всегда любил поболтать, и не говорите мне, будто этого не заметили. Зато некоторые из моих коллег скорее полетели бы на Плутон, чем еще раз предстали бы перед публикой. В итоге кое-кто так и поступил.

Мой путь пролегал через Средний Запад. В Чикаго я впервые встретился с мистером Перлманом. Никто не называл его иначе, и уж точно не по имени.

Агентство всегда снимало для меня достаточно приличный, хотя и не слишком роскошный отель. Меня это вполне устраивало. Я любил останавливаться в таких местах, откуда мог в любое время уйти и когда угодно вернуться, не проходя через строй швейцаров в ливреях, одеваться как угодно, лишь бы оставаться в рамках приличия и не чувствовать себя последним бродягой.

Вижу, вы улыбаетесь, но тогда я был молод. С тех пор многое изменилось.

Прошло уже немало лет, но, если не ошибаюсь, я читал лекции в Чикагском университете. Во всяком случае, помню, что был весьма разочарован, поскольку никто не сумел показать мне, где Ферми запустил первый атомный реактор. Я узнал лишь, что здание разобрали сорок лет назад, а местонахождение первого реактора обозначено скромной табличкой, и ненадолго остановился перед ней, размышляя обо всем том, что случилось, начиная с того давнего дня в тысяча девятьсот сорок втором году.

Во-первых, родился я, во-вторых, атомная энергия доставила меня на Сатурн и обратно. Вряд ли это мог предвидеть Ферми и его сотрудники, когда они строили примитивную сетку из урана и графита.

Я завтракал в кафе отеля, когда к моему столику подсел худощавый мужчина средних лет. Он вежливо поклонился и тут же издал удивленный возглас, узнав меня. Естественно, эту встречу, якобы случайную, он запланировал заранее, но тогда я еще не имел о том никакого понятия.

— Какой приятный сюрприз! — сказал этот человек. — Я вчера был на вашей лекции и жутко вам завидую!

Ответом ему была слегка вымученная улыбка. Я не слишком разговорчив за завтраком, к тому же опыт научил меня остерегаться маньяков, докучливых собеседников и энтузиастов, которым казалось, будто они охотятся на вполне законную добычу. Однако мистер Перлман вовсе не был докучливым собеседником, хотя наверняка являлся энтузиастом. Вряд ли я слишком преувеличил бы, назвав его маньяком.

Он выглядел как любой довольно состоятельный бизнесмен, и я принял его за постояльца отеля. Меня вовсе не удивило, что он пришел на мою лекцию, поскольку она была доступна для широкой публики и предварялась рекламой в прессе и по радио.

— С самого детства меня приводил в восхищение Сатурн, — начал мой непрошеный собеседник — Точно помню, когда и как все началось. Мне было лет десять, когда я увидел великолепные картины Чесли Боунстелла, изображавшие Сатурн, как бы видимый с его девяти спутников. Вам ведь наверняка знакомы эти полотна?

— Конечно, — ответил я. — Этим творениям больше пятидесяти лет, но никто до сих пор не смог с ними сравниться. На борту нашего корабля «Эндевор» было несколько его картин. Мне часто доводилось смотреть на них и тут же сравнивать с реальностью.

— Поэтому вы прекрасно должны понимать, что меня занимало в пятидесятые годы. Я часами сидел и пытался осознать, что удивительный объект, вокруг которого вращаются серебристые кольца, существует на самом деле. Это не только плод воображения художника, но и реальная планета, которая к тому же в десять раз больше Земли. Тогда мне даже не приходило в голову, что я мог бы увидеть это чудо собственными глазами. Я был уверен в том, что лишь астрономы со своими мощными телескопами способны насладиться подобным зрелищем. Но позднее, когда мне было лет пятнадцать, я совершил очередное открытие, причем столь удивительное, что сам едва в это поверил.

— Какое же? — спросил я.

Общество за завтраком мне уже не мешало. Сосед оказался человеком неопасным, а его неподдельный энтузиазм вызывал симпатию.

— Я обнаружил, что любой дурак может собрать у себя на кухне мощный телескоп всего за несколько долларов, поработав пару недель. Для меня это стало откровением. Как и тысячи других мальчишек, я взял в библиотеке «Постройку любительского телескопа» Инголлса и принялся за дело. Скажите, вы сами когда-нибудь собирали свой собственный телескоп?

— Нет, я инженер, а не астроном. Я и понятия не имел бы, с чего начать.