Кома

– Одиннадцать дней назад по дороге с работы пропала и скорее всего была убита клинический ординатор Дарья Берестова, вероятнее всего случайно столкнувшаяся с курьером вплотную к процедурному кабинету, и способная его опознать. Скорее всего она тогда сразу поняла картину целиком, – думала о происходящем она уже давно, и наверняка была к такому готова. Но ординатор не догадалась смолчать, поэтому… Вчера на улице около своего дома был застрелен её жених, – Николай запнулся, потому что ему опять не хватало воздуха. – Артём Ковальский. Всё это время он действовал в одиночку и сумел выйти на контролёра самостоятельно. После состоявшихся в течение этого же периода времени двух или трёх недвусмысленных, хотя и не слишком… законченных попыток убрать и меня, мне был сделан последний прямой намёк, – также вчера вечером. Я полагаю, что моё имя назвала Берестова, но мне не ясно, почему меня не убили сразу. Подобная непоследовательность также может косвенно свидетельствовать в пользу существования сразу нескольких заинтересованных сторон. Пять дней назад я сдал имеющуюся у меня к тому моменту информацию одной из государственных силовых структур, но никаких последствий это не имело. Всё это вместе взятое и заставило меня форсировать сближение с Вами. Предпринятая попытка выгадать время и темп прямым выходом на «Голяма» мне не удалась, – более того, скорее всего она заставила торопиться и их… Я искренне прошу у Вас прощения за то, что нанёс травму Соне. Я не видел другого выхода.

Он остановился, глядя, как секундная стрелка на наручных часах с мягким, наверняка просто воображаемым шелестением проплывает тройку. Николай подумал, что если не учитывать того момента, когда его прервали, то он говорил лишние секунд сорок.

– Алексей Дмитриевич, – Гайдук откинулся на спинку своего кресла, внешне не обратив на последние слова Николая никакого внимания. – Вы не слышали начало, верно? Эндокринологический научный центр РАШ#^, московская медакадемия имени Сеченова, областной клинический институт Владимирского, питерские Военмед, Первый Мед, и белорусский… Как ты сказал?

– НИИ радиационной медицины и эндокринологии, – напомнил Николай, удивлённый, что Гайдук не запомнил хотя бы что-то из сказанного им. ЭНЦ, ММА, МОНИКИ, ВМА, СПбГМУ, и белорусская клиника. Именно эти названия, выданные ему аспиранткой, гордой своей причастностью к серьёзной науке в виде одной из доцентских докторских работ, он здесь и перечислил.

– Да. Когда мы в последний раз видели такое или почти такое сочетание? Не став отвечать, усталый человек в сером кивнул, и, поднявшись, вышел.

– Троицк? – непонятно спросил Корней, лицо которого приобрело такое выражение, которое Николай помнил ещё по своему «прошлому разу», по Чечне. Он явно был профессиональным военным, хотя бы в прошлом. Максимум – майор, но опытный и злой. Это не кабинетный аналитик.

– Да. Молодец. Ира! – Глава «Феникса» снова ткнул в ту же кнопку. – Анну Семёновну ко мне, быстро.

– Анатолий Аркадьевич, – хрипнул вписанный в тот же переговорник динамик. – Она ушла уже.

– Ты ещё сама попросись уйти! – удивился Гайдук. – Учить тебя? Чтобы я не слышал такого больше! Позвони ей, и пошли машину с кем-то из Корнеичей.

Несмотря на всё своё напряжённое ожидание, впитывающий детали и интонации Николай мысленно хрюкнул. Единственный раз в жизни, когда он слышал такое имя или прозвище «вживую», так звали хомячка одной его знакомой.

Гайдук и начальник СБ посмотрели на него вместе и одновременно. Как раз в этот момент вернулся ушедший сотрудник «Феникса», протянувший кивнувшему ему шефу ярко-оранжевую картонную папку. Не кладя её на стол, тот раскрыл папку в воздухе перед собой, и через несколько секунд вытащил скреплённую металлической скобкой тонкую стопку покрытых не особо густым текстом листков.

– Английский, немецкий? -Да.

Спрашивал он Николая, и, удовлетворённый его ответом, выложил ещё две таких же стопочки, – страницы на четыре каждая. Закрыв папку и сложив вынутые бумаги вместе, он перегнулся через стол и протянул их ему. Николаю показалось, что при этом движении и Гайдук, и Корней напряглись, но ничего неожиданного не случилось.

– Это один и тот же документ, на трёх языках, – сказал хозяин «Феникса». – Попробуй прочитать и сказать, что ты думаешь по этому поводу. Попытайся сделать это за следующие пять минут. Возможно, это имеет отношение к тому, что ты рассказал.