Команда Клапзуба

— И вратаря! Перебить ему ключицу! Гарантия есть гарантия!

Тут же поступило предложение покалечить крайних нападающих и одного защитника. Один барселонец отстаивал принцип нападения в центре и рекомендовал тактическую комбинацию: центральный нападающий — центральный защитник — вратарь. Высказывались и другие соображения, и если бы удовлетворить все пожелания, то через пять минут после начала матча вся команда Клапзуба попала бы в хирургическую клинику.

— Отлично! — кричали игроки. — Тогда мы забьем им голов сколько хотим!

— Господа! — взял слово председатель. — Я искренно растроган вашим благородным стремлением обеспечить победу нашим цветам. Но все далеко не так просто, как вам кажется. Если мы их всех покалечим, то не забьем ни одного гола!

— Почему? Как это? Ого! Посмотрим! — орала команда.

— Господа, ничем не могу помочь, но мы не забьем им ни одного гола!

— Но почему же?!

— Потому что все время будем находиться в офсайде!

Игроки от удивления вытаращили глаза и притихли. В самом деле, ведь ясно, что если перед тобой никого нет, то ты находишься в положении «вне игры». Председатель воспользовался наступившим замешательством:

— Считаю, что не следует переходить границы. Видимо, предложение Алкантара на первых порах нас вполне устроит. Покалечим полусредних нападающих и центрального защитника, а дальше посмотрим. Если это окажется недостаточным, я просвищу начало национального гимна — и вы уложите крайних нападающих и защитника. А если и этого будет мало, прорвем среднюю линию, согласно третьему предложению. Только, ради бога, оставьте на поле хотя бы трех игроков, чтобы не было офсайда.

Это компромиссное предложение было единогласно принято, и все разошлись, довольные, что победа им обеспечена. На следующий день об этом узнала вся Барселона, и жители ее ликовали. Газеты тотчас поместили фотографии полусредних нападающих чехов Йозефа и Тонды и центрального защитника Карлика, сопроводив фото длиннейшим трактатом, в котором ссылками на историю, естествознание и математику доказывалось, что эти трое страшные грубияны и потому Барселона должна их остерегаться. Во всех парикмахерских, винных погребках и в кондитерских люди смеялись, а мальчишки нарисовали на фото три креста, словно с этими игроками уже было покончено на веки вечные, аминь. Такова была обстановка, когда команда Клапзуба приехала в Барселону.

До матча оставалось три свободных дня, и клапзубовцы ходили по городу, осматривая все, что привлекало их внимание. В первую

очередь они схватились за газеты, — больше всего об этом заботился старый Клапзуб. Но, какую бы газету он ни брал в руки, всюду видел фото Йозефа, Тонды и Карлика. И всюду над ними были поставлены крестики.

— Что это может значить? — ломал голову старый Клапзуб. И пока ребята шатались по городу, старик сидел перед гостиницей, яростно пыхтел трубкой и тщетно старался разгадать испанскую тарабарщину вокруг фото. Три креста, начерченные во всех газетах, нагоняли на него страх. В душе он поклялся по приезде домой заставить сыновей заниматься иностранными языками, чтобы за границей они не были так беспомощны, как он.

Наступило воскресенье. Хотя начало матча было назначено на пять часов, народ уже в полдень хлынул к стадиону. Люди теснились у входа, и в суматохе никто не заметил старичка иностранца, сидевшего в бараньей шапке, невзирая на испанскую жару, на тумбе возле дороги. Он покуривал трубку и поглядывал на двигающуюся толпу.

Еще никогда старый Клапзуб не был так озабочен, как сегодня. Он чуял в атмосфере что-то враждебное, коварное, но не мог понять, в чем дело. Ребята беззаботно гуляли — им-то что! Но сам он был как на иголках. В полдень старик принял решение. Ребят он запер в номерах гостиницы, чтобы с ними ничего не случилось, а сам отправился на разведку. Три креста не выходили у него из головы, но в чем тут дело, понять никак не мог.

Он сидел у дороги, смотрел на людей, и вдруг до него донесся шум и крики. Люди отбегали в стороны, теснились на тротуарах, а посреди дороги по направлению к стадиону двигались три кареты скорой помощи с красными крестами. Старый Клапзуб внимательно посмотрел на них, увидел три креста, подсчитал: одна, две, три кареты — сдвинул шапку и почесывал затылок, пока кареты не исчезли в воротах. Тогда он вынул трубку изо рта, сплюнул и пробурчал:

— Ах, черт возьми! Мерзавцы проклятые, вы значит... — и заморгал глазами.

— Да-да! — сказал он сам себе. — Такие черти на все способны. Миллион пропущенных голов... Хорошо, что я догадался, шакалы паршивые!

Вынув изо рта трубку, он выбил пепел, сунул трубку в карман и помчался сломя голову в гостиницу, стуча подковками башмаков.

Было ровно два часа дня, а в четыре за Клапзубами приехал автобус.