Командир. Трилогия

   2 сентября 'Касатка' вышла, во второй в этом году, рейс до Архангеломихайловска. Кроме груза 'фруктового подарка', шаров каучука, какао, сахара, кошенили, индиго, этим рейсом возвращались выкупленные из турецкого плена бояре, боярские дети и женщины из семей служивого люда. К одному из Архангеломихайловских пирсов, 30 сентября и отшвартовался, пересекший океан, клипер. Выгрузив в течение трех дней, привезенный груз и высадив пассажиров, начали принимать в свои трюмы грузы для Порт-Росса и вновь строящихся поселений. Загрузились опять по полной. Убрав на берег балластные каменные блоки, на их место уложили смазанные и упакованные в мешковину и бумагу семь десятков новых стволов крепостных, морских и полевых 'единорогов' с лафетами, разных калибров от двухпудовых до трехфунтовых. Остальное пространство трюмов забили, разнообразными и разнокалиберными ядрами, корпусами бомб и гранат, бочонками с картечью и порохом. Той же картечью и порохом, но уже разложенных в бумажные картузы и пустые картузы под картечные и пороховые заряды. С погрузкой спешили, так-так вода уже начала схватываться первым ледком. Но Шарапов и его первый помощник Ломанный Нос, да и другие опытные и уважаемые поморы, в один голос утверждали, что лед в этом году встанет поздно, и если сильно не задерживаться, то вполне можно пройти по Белому морю по открытой воде. Приняв 8 числа крайние мешки с провизией и заполнив все бочки водой, утром 9 октября 'Касатка', пошла по течению Северной Двины до губы, в которой, поставив полные паруса, а что места отлично знакомые и не раз хаживаемые, понеслась в Белое море. Практически проскочив его, вышла в Студеное море или более привычное для попаданцев названия - Баренцево. В котором попали в сильнейший шторм, однако благополучно прошли через него, и пошли далее по северному пути к намеченной цели. У берегов будущего Лабрадора пережили еще один не большой шторм. Пару раз отсиделись в бухтах Багамских островов, с их наветренных сторон, от карибских ураганов. И в сильное волнение 11 ноября вошли на рейд Порта-Росс, на котором и отдали якоря, встав под разгрузку привезенного груза.

   А прибывшие на Русь бывшие турецкие полоняники, за счет 'витязей' были развезены по родным местам, и доставлены в родные стены, у кого они имелись. К сожалению, немало было и таких, которым ехать было некуда, сожгли родной дом крымчаки. А семья сгинула во время набега татарского чамбула. И таких горемык не бросили, в основном это были женщины, предложили им переехать на Урал и обустроить уже там свою дальнейшую судьбу. Отказов практически не было, только одна решила уйти от мира в монастырь, а остальные приняли предложения и к сентябрю перебрались в Уральский уезд и обустроились на новом месте.

  Остров Тортуга. Карибское море. Ноябрь-декабрь по новому стилю 1558 года РХ.

   5 ноября в Турцию, к Ибрагим-эфенди, в очередной раз вышла торговая эскадра, которой командовал, шедший на своем 'Князе Ярославе Мудром', Еремин. В этот раз отряд состоял из пяти вымпелов, кроме 'Мудрого' к берегам Турции шли карраки- 'Черная Каракатица', 'Черная Жемчужина', 'Святая Мария', 'Богородица' и 'Батюшка', под руководством старых капитанов, за исключением Пирогова, которого на квартердеке 'Святой Марии' заменил Воротников, перешедший с главного механика 'Паллады' в капитаны и передавший должность 'деда' на рейдере, Шепугину. В этот раз в трюмах кораблей полона почти и не было, только сорок три моряка с потомленного английского 'Миньона'. Все равно девать этих людишек было некуда. Брать к себе, так по их моральным качествам, хлопот потом не оберешься. Оставить у себя холопами, так, то же глаз, да глаз за ними нужен, расходов больше, чем доходов от их работы. Убить, против этого бунтовало, оставшиеся в 'витязях' мировоззрение русских, советских людей 20 века, не давая поступить с наглами так радикально при решении возникшей с ними проблемы. Осталось одно, продать в рабство, и как можно подальше от Англии. Основной груз в трюмах состоял из тюков сукна, льняного полотна и парусины. Плюсом к товарам, для выкупа полоняников, на суда загрузили двести тысяч песо. Кроме основного груза, суда перевозили до Кадиса и попутные товары - пеньковые канаты и веревки различного сечения, парусину, с поморских канатных и парусиновых фабрик 'витязей', меха. Эту 'попутку' и передали Фильке Лисовых. На обратном пути, эскадра должна была принять на борт в Кадисе от Лисовых, скупленную им пробку и бочки с хорошим, выдержанным испанским и португальским вино.