Командир. Трилогия

   Более кочевники на штурм не ходили. Простояли три дня, разоряя округу, да и то им в этом не сильно свезло. Все не защищенные деревушки опустели, а брать штурмом отлично защищенные и вооруженные остроги окрестных бояр, хальмголы не решились, особенно после понесенных при штурме Питера практически разгромных потерь. А на четвертый день было уже поздно. С низовья подошла колонна пары вторых полков, на ходу развернувшая штатный 'гуляй город', за которым стрелки и кавалеристы и засели, отрезав степнякам прямую дорогу на левый берег Яика, в привычные степи. Через полтора часа к ним подошли еще два полка кованой конницы с верховий Урала. Попытавшиеся прорваться на прямую через порядки каких-то непонятных деревянных щитов, тяжелая конница калмыков была отброшена шквалом картечи и пуль, летящих в них из-за щитов 'гуляй города'. Тут на отхлынувших степняков, из-за горящей Портовой слободы и порта, которые хальмгуды сами и запалили, что бы обезопасить себя от удара им в спину осажденными, попытавшись отрезать их от себя стеной огня. Но немного просчитались, забыв, что находятся на обжитой территории, а не в дикой степи, где в зимнее время войско могло быстро пройти только по руслам замерзших рек. Однако, вышедшие из Сакмарских ворот воины, не стали идти по льду Сакмары, сквозь огненную стену, а перейдя Сакмару, вышли на идущую, по её правому берегу, параллельно её руслу дорогу и пройдя форсированным маршем, как раз успели к попытки повторного прорыва по руслу Сакмары. Но не стали с ходу лезть в сечу, а невидимые противником остановись и дождавшись когда бросившиеся на второй штурм 'гуляй города' калмыки, отхлынут от его щитов под градом пуль и орудийной картечи и за ними вдогонку бросится кованая конница 'витязей', согласовав свои действия по радио с полками, стоящими на уральском льду, неожиданно вышли на встречу отступающему для перегруппировки и встречного удара, противнику и встретили его практически безостановочным огнем легких 'единорогов', пищалей, 'сакмарочек' с 'уралочками' и луков с арбалетами. Натолкнувшись на свинцово-чугунную 'стену', ойраты остановились и тут им в спину ударили конные полки уральцев. Три тысячи закованных в броню всадников и их коней, предварив свой удар тремя залпами из карабинов и пистолей, слитно ударили в подставленные спины остановившихся кочевников. Удар вызвал соответствующий результат, строй хальмгудов был прорван более многочисленным противником и орда степняков распалась на две не равные по количеству части. Меньшая, оказавшаяся прижата к горящей слободе и порту, в течении последующих пятидесяти минут была расстреляна и вырублена полностью, за исключением незначительного числа воинов сдавшихся в плен. Большая часть, так же понесшая потери и за счет этих потерь сумевшая прорваться по берегу Сакмары до русла Урала и устилая его лёд, в основном телами своих воинов, ушла вниз по реке, преследуемая русской кованой конницей.

   Но недолго беглецы могли уходить от преследователей. Вызванный по радио из лагеря около Сарайчика стрелковый полк, вышей на встречу и в дневном переходе от Сарайчика, перегородил уральское русло щитами своего штатного 'гуляй города', на который, на вторые сутки бега, и наткнулась основная часть остатков орды. На льду около щитов этого городка они в большинстве и остались. В плен попало не более пяти сотен калмыков, а из руководителей набега полегли все, все-таки воины они были не плохие, а предводители и не из последних рубак.