Командир. Трилогия

   Пока испанская эскадра пыталась прорваться в Порт-Росс по морю, испанские солдаты, высаженные на Тортугу в качестве десанта, пытались сделать тоже самое, только на суше, безрезультатно штурмуя городские стены. Все попытки испанцев, подойдя к стенам и приставив к ним лестницы взобраться на стены, предварительно выбив ядрами пушек ворота и попытавшись обвалить стены. И если первое им, хоть не сразу, но удалось, то пробить бреши в городских стенах построенных по бастионной схеме, только укрепляли их телами застрявших в них ядер и утрамбованного ими по пути грунта. Атаки закованной в кирасы испанской пехоты, осаждаемые срывали франкирующим огнем орудий башен-бастионов, которые своей картечью буквально сносили лестницы и штурмующих, при этом внося опустошения в их ряды. В прямом смысле снося колонны атакующий, нацеленных на пустые зевы надвратных башен. Потеряв в течение дня при пяти неудачных штурмах не менее восьми сотен солдат, испанский офицер, командующий десантом, решил отойти от стен для отдыха. И, не смотря на ужасающие потери, которые давно бы сломили дух любой европейской армии, но не испанской, перенес штурм на завтра. Надеясь, что его товарищи ворвутся в город с моря. 20 декабря с утра галеоны, каракки и каравеллы испанской армады подошли к косам, отделявшим воды бухты Порт-Росса от вод залива и вытянувшись в боевую линию, опять приступили к методической бомбардировки акватории порта. Но к полудню стало понятно, что испанцы снова проигрывают и эту артиллерийскую дуэль. 'Единороги' форта, явно были дальнобойнел и большего калибра, чем орудия испанских кораблей, и соответственно, при попадании, наносили больший урон испанским кораблям, чем ядра их пушек, даже не долетавшие до камней форта и падающие где-то в воды гавани на рейде. Бесполезная трата пороха и ядер, со стороны испанского адмирала, прекратилась часа через четыре, после её начала, когда с севера двумя кильватерными колонами стали накатываться по ветру корабли ушкуйников. Они подходили, поставив все паруса, и не снижая скорости огнем своих орудий буквально разорвали на цепки, стоящие у берега испанские военные транспортники. Ни одна из барок, находящихся около малой бухты, не спаслась, все пошли на дно. Идя в галфвинде 'Паллада' и галеоны ушкуйников поравнялись с линией баталии испанцев, взяв их строй между своими двумя колонами и по радиокоманде Черного все вдруг сменили галс и дважды, двумя колонами, прорезали боевой строй испанской армады. Бортовые залпы полнотелыми, цепными ядрами, брандскугелями и картечью, по носам и кормам испанских кораблей нанесли огромный урон состоянию их рангоута и такелажа. Были сбиты мачты, поломаны реи, порваны паруса и тросы. Опять пострадали бушприты, на некоторых судах они были разбиты вдребезги, разворочены баковые и ютовые надстройки. Из-за чего эскадра противника практически лишилась хода. На квартердеках картечь смела всех, кто находился на них в момент залпа, что сразу же лишило испанские корабли, на некоторое время, какого-либо управления. Прорезав кастильский строй, корабли ушкуйников опять сменили галс и нацелились на абордаж ближайших испанцев, которые были распределены между капитанами уральцев по радио, пока шли на сближение с картельной эскадрой. Картечно-пулевой ливень смел с палуб атакуемых кораблей их экипажи и солдат абордажных партий и продолжал поддерживать 'чистоту' палуб иберийцев, пока ушкуйники не подтянули канатами с железными кошками на концах, корабли борт к борту и морпехи уральцев с запорожцами мгновенно влетели на палубы обреченных судов. Команды, которых, лишенные командования, так как большинство капитанов и офицеров оказались убитыми на квартердеках, после картечных залпов галеонов ушкуйников, не смогли оказать достойного сопротивления казакам и морским пехотинцам. В завязавшейся рукопашной схватке, в которой атакующие превосходили атакованных по количеству огнестрельного оружия и мастерством его владения, конкистадоры сперва были смяты на верхних палубах и загнаны в низы кораблей. А потом вычищены и оттуда, часть оборонявшихся в трюмах была уничтожена в ходе боя, остальные предпочли сдастся. Хотя стоить добавить, к чести конкистадоров, что большинство из них, особенно офицеры и солдаты абордажных партий, сражались до последнего, не прося пощады и не сдаваясь, пока им не приказал это сделать их адмирал дон Мануэля Санчес де Веласко, найденный на шкафуте его флагмана сорока пушечного галеона 'Нусса Сеньора де ла Мерседес, среди раненных и убитых его подчиненных. Брались на абордаж только галеоны и часть каракк, на остальные суда карателей просто не хватало у ушкуйников галеонов. Оставшиеся не задействованными корабли московитов, прорезав строй армады и сменив галс, перезарядив орудия, приступили к расстреливанию каравелл и каракк. Спастись из этих несчастных смогли только те суда, команды которых сообразили сразу после прорезания баталии, спустить флаги. Остальным не повезло фатально. Основательно повыбив ядрами пушки расстреливаемых судов, ушкуйники сблизились и дали залп зажигательными гранатами из басов, до десятка которых находящиеся на палубах галеонов. Тонкостенные гранаты, от удара о доски палубы испанских судов раскололись. Горящая смесь масла, спирта, канифоли, селитры и прочей горючей гадости разлилась по доскам, воспламеняя их, затекая между ними, проникая на нижние орудийные палубы, подбираясь к рассыпанному, после разгрома ядрами уральцев, на них пороху. Попытки испанцев потушит эту смесь водой не удались. Благодаря маслу она, всплывая, и распространялась с водой в другие места гораздо быстрее чем, если бы она текла сама по себе. В течении двух часов все было окончено. Часть судов армады спустила Кастильский флаг, часть объятая пламенем дрейфовала по ветру на юг, часть вообще исчезла с поверхности воды и только редкие деревянные обломки еще указывали место, где в глубине упокоилось очередное испанское судно.