Виктор не знал, тоскует ли он по тем размеренным временам или нет. День, четко разделенный по часам: шок пробуждения, тупая бритва, пролитый в спешке кофе, затем троллейбус с приплющенным к стеклу кондуктором, который жалобно просит оплатить проезд. Рабочий день, начинающийся общим перекуром и групповой «Квакой». Вечерняя транспортная давка, скучный ужин, новости по телевизору. В свободное время — пиво с друзьями и любовь, которая никогда не хочет укладываться в рамки, предусмотренные трудовым кодексом. Она терзает сердце независимо от рабочего графика и получаемого оклада.
Виктор стоял у окна и размышлял, стоит ли делать свое будущее похожим на прошлое. Даже если он многого добьется здесь, на Земле: станет крупным начальником или хозяином какого-нибудь относительно честного бизнеса, в корне это ничего не изменит, по сравнению с положением простого работяги с фабрики «Ошметки социализма». Свободы и денег будет больше, но и нервное напряжение возрастет многократно. Он достаточно насмотрелся на владельцев преуспевающих фирм и совсем не завидовал им, ибо тяжел удел делового человека.
Ночной разговор с родителями затянулся и посеял в душе Виктора желание остаться с матерью и отцом, вернуться к монотонной, но такой спокойной земной жизни. Любой из нас остается ребенком до тех пор, пока может вернуться в дом своих родителей. Витя не был исключением.
Сегодня он должен будет улететь. Ему просто не позволят остаться на Земле. И возможно, не раз он будет оставлять отчий дом надолго, но никогда не оставит его навсегда.
Допотопный телефонный аппарат в прихожей задребезжал протяжно и тревожно. Виктор подошел к нему и снял знакомую с детства трубку.
Лязгнул замок, дверь распахнулась, и в подвал вошел Кит. На этот раз один, без сопровождающих. Он подошел к сжавшейся в углу Элеоноре и молча достал из спрятанной под пиджаком плечевой кобуры пистолет.
— Прости, девочка, — сказал Кит, передергивая затвор, — но я с тобой вынужден попрощаться. Рядом с домом ребята заметили пару «мерсов», набитых бойцами. Я не знаю, кто они и почему они здесь. Может быть, это не имеет к тебе никакого отношения, но я уверен — нужно рвать когти, и тебя с собой я не потащу. У меня нет времени разбираться, кто и сколько за тебя сможет заплатить.
Черный провал дула смотрел Эльке в лицо, и она не могла оторвать глаз от смерти, материализованной человеческим разумом в порох и металл.
— Миллиард долларов, — беззвучно прошептала она. Слов не было слышно, но Кит прекрасно прочитал всё по губам.
— Сколько?! — переспросил он, опустив ствол.
«Жадный придурок, — подумала Элька, переведя дух. — Ты сам хочешь, чтобы тебя надули, но что я могу тебе наплести? Кто может заплатить за меня такую кучу убитых енотов?»
— Миллиард, — медленно и четко повторила она, продолжая выдумывать спасительную дезинформацию.
«Кто заплатит столько и за кого? Ошибиться нельзя. Ошибка означает пулю. Кем назваться? Приемная дочь Билла Гейтса? Неудачный и непохожий клон дочки президента? Любимая жена саудовского шейха? В драных шортах посреди Тулы — лажа полная! Так, что у меня есть и о чем он знает наверняка? Чудесное появление из серебристого шара — отлично! Из-за этого проклятого волшебства я здесь и оказалась! Значит, нужна научная фантастика».
— Детка… — Пистолет снова начал подниматься, но уже не так уверенно. — Детка, я уже вышел из того возраста, когда верят сказкам про арбуз.
— Тебе рассказали, откуда я взялась? — спросила Элеонора. Не в силах сама выдумать что-нибудь, она решила заставить Кита обмануть себя самостоятельно.
— Помню, — сказал бандит, внимательно изучая девушку сузившимися от подозрительности глазами. — Из воздуха, если менты не наврали.
— Теперь сам подумай. Откуда я могла появиться? — сказала она и отодвинулась подальше от пистолета.
— Из Штатов? — предположил Кит.
— Слабовато.
— С того света, что ли?
«Интересная мысль, — подумала Элька. — Мне такая идея в голову не пришла, но нужно врать близко к правде. Больше шансов, что поверит».
— Ты про НЛО что-нибудь слышал? — осторожно спросила она.
— Ты хочешь сказать, что ты девочка с тарелочки?! — Кит захохотал.
— Я агент инопланетной разведки. Очень ценный агент. Я работаю на Земле 146 лет, — гордо заявила Элька, делая вид, что не замечает обидного смеха собеседника.
— Сказочница! Андерсен, Астрид Линдгрен, блин. — Кит внезапно перестал смеяться. Он стал серьезным так же неожиданно, как и развеселился. — Если ты заплатишь хотя бы одну тысячную из того, что сулишь, — клянусь, я тебя отпущу. Сколько времени тебе нужно, маленькая зелененькая Мата Хари?
— Трое суток.
— Много. Сутки!
— Мало. Он не успеет. — Элька чувствовала, что торговаться в ее положении смертельно опасно, но не отспорить срок побольше еще опаснее.
— Кто он? — подозрительно спросил Кит.
— Мой резидент, — нашлась Элеонора. — Он курирует меня и помогает в трудных ситуациях.