Командиры национальных формирований СС

Первые дни боев на советско-германском фронте были связаны у Панвица с одним из наиболее известных, можно сказать легендарных, эпизодов июня–июля 1941 года – боями за Брестскую крепость. Именно 45-й пехотной дивизии предстояло взять эту цитадель, всего меньше чем за два года до этого перешедшую к СССР после разгрома Польши. Крепость обороняли подразделения 6-й и 42-й советских стрелковых дивизий, 17-го пограничного отряда, а также из состава других частей и подразделений – всего около 8 тысяч человек (45-я же дивизия имела в своих рядах более 15 тысяч человек). Немецкое командование планировало взять Брест с хода, но этим планам не суждено было сбыться, и 45-я дивизия завязла здесь почти на месяц. 29—30 июня немецкие войска начали общий штурм крепости и захватили большое количество крепостных укреплений. Потери советских войск были велики, но и командир 45-й дивизии после завершения штурма 30 июня доложил в штаб корпуса о «482 убитых, в том числе 40 офицерах». Но крепость не сдалась, и еще дней двадцать в ней шли бои – в основном очагового характера. Но несмотря на весь героизм защитников, долго противостоять немецкой военной машине они, лишенные продовольствия, боеприпасов, артиллерийской и авиационной поддержки, не могли, и к 20-м числам июля 1941 года контроль над крепостью полностью перешел в руки немцев, и 45-я пехотная дивизия смогла продолжить наступление в глубь территории СССР.

Позже на суде Панвиц заявил: «Признаю, что продвижение нашей дивизии сопровождалось ликвидацией Советской власти и установлением оккупационного режима в захваченных советских районах. Продвигаясь от Брест-Литовска до Курска, подчиненный мне ударный отряд и другие части 45-й пехотной дивизии уничтожили ряд сел и деревень, разрушили советские города, убили большое число мирных советских граждан, а также грабили советских людей»[41]

. С самого первого дня война между Германией и СССР отличалась высоким уровнем ожесточения – ряд исследователей даже используют для ее характеристики термин «война на уничтожение». Ни о каких соблюдениях международных норм речь не шла, и первые же военные действия легли тяжелым бременем на плечи местного населения. Такое происходило на всех без исключения участках советско-германского фронта, и в этом отношении действия группы Панвица ничем не отличались от действий любой другой боевой группы. Это была слишком жестокая война, в которой решался вопрос – будет ли вообще существовать Советский Союз и сохранит ли Россия в будущем свою государственность.

После Брест-Литовска 45-я пехотная дивизия была передана в июле 1941-го в состав LIII армейского корпуса генерала пехоты Карла Вейзенбергера, действовавшего в районе Пинска. В августе–сентябре 1941 года в результате очередной перетасовки войск группы армий «Центр» дивизия оказалась в подчинении штаба XXXV армейского корпуса[42]

2-й армии. В его составе Панвиц принял участие в боях в районе Гомеля и Киева.

4 сентября 1941 года подполковник фон Панвиц получил известие, что его успехи в боях в районе Буга и под Брест-Литовском были по достоинству оценены командованием и он награжден в то время довольно редкой наградой (это позже количество награжденных превысит семь тысяч человек, что, впрочем, тоже немного для почти 10-миллионной армии) – Рыцарским крестом Железного креста. С октября 1941 года дивизия действовала на Тульском направлении в составе XXXIV высшего командования 2-й танковой армии[43]

. Последней – и самой тяжелой – битвой Панвице в рядах 45-й пехотной дивизии стало сражение под Москвой. В ходе осуществления операции «Тайфун» – наступления на Москву – 45-я дивизия понесла большие потери убитыми и ранеными. Получил ранение и Гельмут фон Панвиц, которому так и не пришлось пережить горечь поражения под Москвой: за несколько дней до начала советского контрнаступления он получил новое назначение и покинул фронт.

Во главе казачьих частей