Командор Советского Союза

– А если что ночью случится? Будете утра дожидаться чтобы людей спасти? Так к утру никого в живых уже не будет. А значит нужны установки, которые будут превращать ночь в день, а к ним мощные генераторы, плюс техника для разбора завалов. Краны, манипуляторы, резаки арматуры и прочее. И всё это нужно иметь и в подразделениях и в запас на пяти-десяти складах по всей России, чтобы мгновенно перебросить туда куда нужно, а в случае необходимости увеличить количество за счёт других складов. Даже собственные десантники нужны. Специалисты широкого профиля, которые смогут уже через пару часов десантироваться в место аварии или катастрофы, и начать организацию спасения. Армия, это конечно сила, но сказать вам, кого наши люди будут звать чаще, и чьи портреты ставить в красном углу?

– Да… Под таким углом я эту историю не смотрел. – Рокоссовский чуть ошарашенно посмотрел на Александра.

– А ещё обязательно организовать свой институт экстремальной медицины, свой госпиталь, Учебную академию и НИИ спасательной и инженерной службы, и даже свой испытательный полигон при академии. Обрушенный дом, место для пожаров, и так далее. Вам даже радиостанции понадобятся совершенно особые, я уж не говорю про снаряжение. Каски, защитные комбинезоны, фонари…Конечно большую часть проблем мы в Точмаше решим быстро. И со снаряжением поможем, и со связью, и даже с инженерной техникой. Потому что одним БАТом[33], в реальной ситуации, мало что сделаешь.

– А ко мне заместителем пойдёшь? – Рокоссовский пристально посмотрел на Мечникова.

– Я бы с удовольствием. – Александр развёл руками и улыбнулся. – Но на своём месте я сейчас намного нужнее. Вот скажите, кто вам сделает эдакую механическую руку, которая сможет брать бетонные плиты, и растаскивать завал? А кто организует производство защитных комплектов? Да много чего ещё. А грамотных офицеров любого уровня у нас хватит. Будете армией спасителей.

Рокоссовский утащил Александра в одну из подмосковных резиденций Минобороны, где уже сидели десятка два старших офицеров и генералов, и заставил рассказать, как он видит МЧС, и что оно должно делать, а что, отпихивать от себя подальше. Например, охрану правопорядка, даже в местах катастроф. Ну может только если пресечь группы мародёров, и всё. Остальное пусть обеспечивает краснознамённая милиция, и не менее краснознамённая армия.

Под деликатесные закуски и прекрасно приготовленную еду, народ настолько умеренно употреблял водку и вино, что все были почти трезвыми, и внимательно слушали что говорил Александр, а кое-кто даже записывал. Видимо Рокоссовский, не теряя времени даром собрал всех тех, кого хотел видеть возле себя в новом деле. Да и то правда. Время самый ценный ресурс.

В итоге проговорили до самого утра, и уехал Александр лишь для того, чтобы принять душ, переодеться, и поехать в Министерство.

А когда дежурный сотрудник секретариата вывалил ему на стол центральную прессу, у Александра натурально зашевелились волосы на голове. Правда, Известия, Труд, Красная Звезда, и другие, вышли с полной перепечаткой его выступления, и огромной фотографией на первой полосе. Давали как есть, вместе с грифом «Секретно», и атрибутами доклада пленуму ЦК. А через час, секретариат буквально захлебнулся в телеграммах, которые стали приходить со всего Советского Союза. Отдельные граждане и трудовые коллективы, воинские части и даже полярная станция Восток-1, все выражали солидарность с Александром, и требовали от органов правопорядка полного расследования фактов, приведённых в докладе, а кое-кто прямо писал: Вы мол, давайте покажите нам, кто враг, а мы уж сами разберёмся. И разобрались бы. Ветераны, прошедшие через три войны и две революции, могли так зажечь что небо стало в овчинку.

Страну натуральным образом качнуло так, что очень многие имели все шансы не пережить этот шторм. Даже от Всесоюзного Центрального Совета Профсоюзов в Точмаш приехала целая делегация, которая заверила, что Мечникова «не отдадут никому», и готовы выставить свою охрану из вооружённых дружинников. Народный энтузиазм был конечно очень наивным, но весьма приятным, а самое главное, что два заслуженных кукловода – Сталин и Берия, получили в своё распоряжение все возможные рычаги очередной стрижки элиты, которую нужно устраивать буквально каждые двадцать лет.

Да, Мечников разумеется понимал, что высшие руководители страны воспользовались подвернувшимся шансом. Но не видел в этом ничего неправильного или обидного. Тему выступления он выбрал сам, ни с кем её не согласовывал, а дальше всё чистая импровизация военно-политического руководства от которой он, Мечников только в прибытке, потому как такую репутацию в народе просто так не заработать. Это нужно десятки лет вкалывать или воевать. А тут ему всё вынесли на блюдечке. Неясно зачем ему этот капитал народного доверия, но Мечников сильно сомневался, что Берия, когда просил сделать доклад «поострее», не рассчитывал на такой вариант.