Комбат в западне

Свиридов для начала даже ухом не повел, лишь стал напевать немного громче.

— Эй, ты, мудак, что ты там делаешь?! — вновь крикнул Седой из-за двери.

— Делаю свое дело. А ты иди на хрен! За мудака, отключу твою квартиру на хрен от тока, навсегда, — громко ответил Свиридов.

— Да ты мне, падла, всю фирменную аппаратуру сжег!

— Не может быть! Фирменная не горит, разве что накупил китайского хлама. Меня послали проводку починить, я и чиню. А то, что происходит в квартире, меня не касается.

Свиридов положил плоскогубцы на дно ниши распределительного щитка и правая его рука коснулась пистолета, заткнутого за ремень брюк.

Седой все еще колебался. Но у него прямо-таки руки чесались расправиться с этим электриком, который мало того, что сжег всю его аппаратуру, так еще и позволяет себе разговаривать с ним в таком тоне. Седой был мужчиной хоть и в годах, но еще сильным, вполне мог постоять за себя. Он представил, что схватит сейчас наглеца за шиворот и ткнет его носом в распределительный щиток, не доведя носом на пару сантиметров до оголенных проводов.

Замок двери щелкнул, и Седой вышел на площадку.

Свиридов, уже успевший распахнуть плащ, опустил обе руки — так, чтобы Седой их видел — будто бы ему ни что не угрожает.

— Так что ты там наделал? — довольно спокойно произнес Седой, хоть сам и закипал от злости. Он хотел притупить бдительность электрика и зайдя к нему со спины, схватить за шиворот.

Но стоило ему сделать пару шагов, как Павел Свиридов, не оборачиваясь, резко ударил его локтем в живот. Ойкнув, Седой сложился пополам. И Павел схватил его самого за ворот рубашки. Пуговицы покатились по площадке.

Пинком под зад Свиридов вбросил Седого в квартиру и подхватив сумку с инструментами, оказался в прихожей. Щелкнул замок.

Седой даже не успел подняться, — лишь отжался на руках, — как удар ногой в бок заставил его вновь рухнуть на пол.

— Ты, сука! — прошептал Свиридов, опускаясь возле распростертого на полу хозяина квартиры на одно колено.

Скосив глаза, Свиридов заглянул в комнату. Никого.

В квартире пахло горелой пластмассой, изоляцией. Бывший капитан ОМОН Павел Свиридов шагнул в комнату и поставил сумку на кленовый паркет.

Седой, мотая головой, сумел-таки подняться на четвереньки и исподлобья смотрел на напрошенного гостя.

— Ты кто? — проговорил он.

— А ты кого хотел бы? — усмехнулся Свиридов и поманил Седого пальцем. — Ползи.

Седой понял, что попался и попался по глупости, как мальчишка. Но выхода у него не оставалось, хоть гордость и не позволяла подчиниться приказу.

— Мне что, второй раз говорить? — Свиридов вытащил пистолет и передернул затвор. — Эта штука стреляет бесшумно, а жизнью твоей я особо не дорожу. Ползи!

Седой присел на корточки, затем медленно поднялся.

Он туго соображал, застигнутый врасплох.

— Руки за голову и подняться!

Пришлось повиноваться.

Хозяин квартиры медленно вошел в комнату. В его голове наконец-то созрел план. Нужно во что бы то ни стало добраться до стеллажа, где на книгах лежит пистолет. Тогда можно будет говорить на равных.

«Но кто же он? — лихорадочно думал Седой, глядя на Свиридова. — Какого черта ему нужно? Для обыкновенного грабителя действует слишком нагло. Вряд ли кто-нибудь из уголовников рискнул бы напасть на меня лишь затем, чтобы ограбить квартиру».

И рассуждая таким образом Седой пришел к неутешительному выводу: скорее всего, его хотят убить. А если не спешат этого сделать, значит, хотят вдобавок еще что-то узнать. И единственный выход для него — постараться тянуть время, заговаривать зубы.

— Садись, — приказал Свиридов, ни на мгновение не спуская хозяина с прицела.

Седой медленно опустился в кресло, продолжая держать руки за головой. Он намеренно сел поближе к стеллажу, находившемуся от него на расстоянии вытянутой руки.

Но стеклянные дверцы!.. Именно они отделяли его от спасительного пистолета. Оружие Седой всегда держал наготове, с досланным в патронник патроном, чтобы не тратить время на передергивание затвора, правда, поставленным на предохранитель. Предохранитель же на пистолете в руках Свиридова был снят, значит, еще небольшой проигрыш во времени и можно рассчитывать лишь на психологический эффект. Когда внезапно окажешься под прицелом, вряд ли станешь рассуждать в какой позиции находится предохранитель у противника.

Павлу же Свиридову было нужно узнать с какой целью люди Седого следили за Гетманом.

— Твоим ребятам на машине сегодня пришлось не сладко, — усмехнулся Свиридов спокойно и уверенно. — Но можешь за них не волноваться, сейчас они уже не чувствуют боли.

«Блефует», — подумал Седой.

«Не верит», — подумал Свиридов.

«Точно, блеф!»

Но глядя в серые бесстрастные глаза Свиридова понял, такое могло случиться. Этот человек безжалостен и самое страшное, убийство для него — обыденное дело.

Как другому съесть кусок хлеба — жизненная необходимость, лишенная эмоций.

— Ты что, оглох, что ли?

— Какие ребята?