Комкор М. В. Калмыков

«Участие М. В. Калмыкова в военных играх и полковых поездках подтверждает умение организовать общевойсковой бой и влиять на его развитие. Однако ощущается необходимость дальнейшего усовершенствования и развития как в области оперативно-тактической (преимущественно в оперативной), так и в общем военном кругозоре», —

писал М. Н. Тухачевский в аттестации, данной в феврале 1929 года, и делал вывод о целесообразности командировать комкора-комиссара 1-го стрелкового на Курсы усовершенствования высшего начальствующего состава[72].

Эти курсы были организованы еще в июне 1925 года по распоряжению М. В. Фрунзе, и главная задача их состояла в усовершенствовании и обогащении новыми знаниями тех командиров, которые ранее уже окончили Военную академию РККА или учились на Высших военно-академических курсах.

В том же 1929 году М. В. Калмыков окончил КУВНАС с отличием и по указанию наркома обороны СССР К. Е. Ворошилова в числе группы других военачальников был направлен в трехмесячную заграничную командировку для изучения экономического и военного состояния Германии как одного из вероятных противников молодого рабоче-крестьянского государства.

По возвращении в Советский Союз Михаил Васильевич в прежней должности пробыл недолго. 25 мая 1930 года был подписан приказ по войскам Ленинградского военного округа, посвященный персонально ему:

«Командир и военный комиссар 1-го стрелкового корпуса Калмыков Михаил Васильевич получил новое назначение в Главное управление РККА на должность начальника Командного управления.

Тов. Калмыков, командуя в течение двух лет 1-м стрелковым корпусом, приложил весь свой богатый служебный и боевой опыт для постановки на должную высоту тактической, стрелковой и мобилизационной подготовки частей корпуса… Все это создало тов. Калмыкову заслуженный авторитет как у подчиненных, так и у вышестоящих начальников.

РВС округа, расставаясь с тов. Калмыковым, от лица службы объявляет ему благодарность и пожелания с той же неутомимой энергией продолжать работать в новой должности»[73].

Сдав корпус, простившись с товарищами, М. В. Калмыков выехал с женой, дочерью и сыном, родившимся уже в ЛенВО, из Новгорода в Москву.

К столичной службе в Главном управлении РККА Михаил Васильевич приступил накануне открытия XVI съезда ВКП(б), а в дни его работы получил и право присутствовать на одном из его заседаний.

То было 26 июня 1930 года. Председательствующий М. И. Калинин предоставил слово делегату съезда товарищу Блюхеру.

Блюхер доложил съезду, что за последние годы Красная Армия выросла политически и значительно пополнилась новой техникой. Говоря о боевых действиях вверенной ему армии против китайских милитаристов и их белогвардейских прихвостней-недобитков, Василий Константинович заявил, что воины-дальневосточники дрались в этих боях «с такой колоссальной преданностью диктатуре рабочего класса, советской власти и нашей партии, с какой могли драться только лучшие отряды рабочей гвардии в 1918—1919 гг.»

— Позвольте заверить вас, — сказал в заключение первый кавалер первых боевых советских орденов Красного Знамени и Красной Звезды, — что, если в будущем повторится новая попытка помешать нашему социалистическому строительству, попытка напасть на наши границы, Красная Армия сможет с еще большей решимостью, с еще большим энтузиазмом, с полной готовностью умереть за дело пролетариата, защитить наши границы[74].

Закончив речь, В. К. Блюхер передал Боевое Знамя ОКДВА председателю ЦИК Союза ССР. Михаил Иванович Калинин бережно принял стяг героев-дальневосточников и приник губами к его темному бархату…

Вечером того же дня долго толковали меж собой давние друзья-соратники. Вспоминали бои с дутовцами, беспримерный партизанский рейд по горам и лесам Башкирии, великий поход от берегов Вятки до Байкала и, конечно же, штурмы бетонных твердынь Перекопа и Чонгара. А потом Блюхер принялся страстно агитировать Калмыкова, чтобы опять им быть вместе, служить, защищая далекую землю «нашенскую».