Коммандер Граймс

Брасид продолжал стоять, пока начальник не кивнул ему довольно резко, приказывая сесть. Сиденье оказалось поразительно мягким и удобным… На Спарте подобным комфортом окружали только стариков — причем стариков высокопоставленных, например, членов Совета. Но этот лейтенант-коммандер не был стариком. Возможно, он был ненамного старше самого Брасида. И все же этому помещению мог бы позавидовать сам царь. Комната, в которую Джонграймс пригласил Диомеда и Брасида, была не слишком большой, но восхитительно уютной — все, что нужно и на нужном месте. Глубокие стулья простой формы с мягкими сиденьями, ковер цвета индиго, с высоким ворсом, покрывает весь пол, на стенах развешаны голубые узорчатые ткани — похоже, за ними скрыты другие двери, — а на открытых участках полированных стен развешаны картины. Брасид никогда не видел ничего подобного. Они словно излучали собственный, исходивший из глубины изображения свет. И, кроме того, были… трехмерными. Словно открывались окна в иные миры.

Брасид не мог удержаться от искушения вглядеться в ближайшую картину. Это мог бы быть пейзаж Спарты: вдали виднелись покрытые снегами горные вершины, ближе к зрителю — голубая вода и золотисто-желтый песок, а на переднем плане — загорелые тела обнаженных атлетов.

Но…

Брасид пригляделся. Людьми были лишь некоторые из них. Остальные напоминали таинственного Маргаретлэзенби — то же странное телосложение. Так вот как он должен выглядеть без одежды… Выше пояса тела были деформированы самым ужасным образом… но и ниже вид был шокирующим.

— Аркадия, — пояснил Джонграймс. — Очень приятная планета. Ее обитатели предпочитают ходить обнаженными… правда, и климат у них соответствующий.

Диомед оторвался от созерцания другой картины: унылого горного хребта на фоне черного неба:

— Мы упражняемся обнаженными при любой погоде.

— Не сомневаюсь, — легко согласился Джонграймс.

— Итак, — начал Диомед после небольшой паузы, — Маргаретлэзенби с Аркадии… — он встал и приблизился к картине. — Хм, как они с этим живут? Я наблюдал такие же дефекты у детей, которых уничтожали. Вероятно, это совпадение.

— Вы, спартанцы, соответствуете своему имени, — холодно заметил Джонграймс.

— Не понимаю, что Вы имеете в виду, лейтенант-коммандер. Но это неважно. Кажется, я начинаю вас понимать. Эти обитатели Аркадии представляют собой особую расу — разумную, но не человеческую, способную выполнять простые действия, но едва ли годную для того, чтобы отдавать приказания.

— Доктор Лэзенби действительно с Аркадии. И очень хорошо, что ее здесь нет, и она не слышит ваших слов…

— Но разве я не прав? Хм… Что больше всего удивляет и отталкивает меня в этой картине, это то, как свободно люди общаются с этими… этими инопланетянами, словно на равных.

— Вероятно, именно так Вы и должны это воспринимать.

— На нашей планете живут только люди. Но мы стараемся допускать к себе лишь малое количество избранных илотов. А эти обитатели Аркадии — они ведь явно инопланетяне… чужаки.

— Со временем мне надо будет провести серьезное исследование вашей социальной истории, — задумчиво сказал Джонграймс. — Это должно быть увлекательно. Хотя, на самом деле, это работа Мэгги.

— Мэгги?

— Доктора Лэзенби.

— Могу сказать то же самое, — сурово ответил Диомед. — Со временем мне придется произвести исследование вашей системы субординации. Я слышал, как Вы называли его Маргаретлэзенби, потом по имени и роду деятельности, теперь вы опускаете первую половину имени. А еще вы называете его Мэгги.

Джонграймс рассмеялся:

— Наверное, это действительно сбивает с толку. У вас ведь только одно имя. У нас их, как правило, два — имя и фамилия, то есть имя семьи…

— Но семья лишь одна — Государство!

— На Спарте, вероятно, так и есть. Но позвольте мне закончить, капитан Диомед. У нас есть семейное имя — фамилия, которую мы ставим на второе место… хотя некоторые народы поступают иначе. Кроме того, у каждого есть личное имя, данное ему при рождении. А еще существуют прозвища и уменьшительные имена. Например, Маргарет — это одно слово, а Лэзенби другое. Мэгги считается сокращением от Маргарет. Конечно, ее можно называть Мэгги или Мэг. Даже Пег. Что касается меня, я — Джон Граймс. Но имя Джон может быть превращено в «Джек» или «Джонни» — это для близких знакомых.

— Как «Тео» от «Теопомпа», — сообразил Брасид.

— Да. Некоторые такие имена представляют собой разные варианты сокращений, например, Марджи и Марго от того же имени Маргарет.

— И сколько же всего получается имен? — возмутился Диомед.

— Я слышал, как ее называли по-разному, и сам тоже называю ее различными именами. Но что в этом такого?

— Но, лейтенант-коммандер, вы используете какие-то странные местоимения: «она», «ее». Они специально употребляются в отношении обитателей Аркадии?

— Можно сказать и так, — казалось, Граймса позабавил этот вопрос. — А теперь, господа, могу я предложить вам что-нибудь освежающее? Солнце еще далеко не в зените, но капля алкоголя, думаю, нас не убьет Или вы предпочитаете кофе?

— Кофе? Что это такое?

— У вас нет кофе? Тогда вам, видимо, будет интересно его попробовать.