Коммандер Граймс

Двое охранников ввели Плесхоффа. Граймс узнал этого молодого человека: когда-то тот проходил собеседование на соискание места во флотилии Приграничья. Собеседование прошло успешно, и юноша стал младшим офицером на трансгалактическом клипере.

Во время очередного круиза по мирам Приграничья он познакомился с девушкой из Дальнего космоса. Если коммодору не изменяла память, они даже поженились… точно, парнишка подавал рапорт, просил отпуск на время медового месяца. И вроде бы капитан корабля, на котором летал Плесхофф, мельком упомянул, что не так давно их брак распался.

Обычно офицера или астронавта можно узнать всегда, в любой одежде… и даже без оной. Плесхофф явно был исключением. Даже если сейчас нарядить его в форму, он все равно будет выглядеть самым обычным молодым человеком… точнее, сильно напуганным молодым человеком.

«Хоть на бандита не похож, и то хорошо», — подумал Граймс.

— Нельзя ли оставить нас наедине с… заключенным? — спросил он, обращаясь к охранникам.

— За этих джентльменов поручился полковник Варден, — вставил Бамбергер.

— Вы коммодор Граймс, сэр? — проговорил один из охранников. — Тот самый коммодор Граймс?

— Насколько мне известно, в данном пространственно-временном континууме таковой существует в единственном экземпляре, — отозвался вышеупомянутый коммодор.

Этот диалог явно озадачил Бамбергера.

— Мы должны спросить разрешения у сержанта, — с сомнением в голосе произнес он.

Но сержант не возражал, и спустя несколько минут Граймс, Данбар и Плесхофф остались в комнате отдыха, предоставленные сами себе. Начальники космических служб расположились на тяжелой деревянной скамье. Молодой офицер устроился напротив в кресле, которое выглядело куда более жестким.

Глава 5

— Ну, мистер Плесхофф, что вы скажете в свое оправдание? — строго спросил Граймс.

— Думаю, моих извинений будет явно недостаточно, сэр.

— Разумеется, недостаточно, — отозвался коммодор… и про себя подумал: «Знал бы ты, парень, до чего мне жаль видеть, как ты ломаешь себе карьеру».

— Могу предположить, сэр, что на моей работе во флотилии Приграничья можно поставить крест, — проговорил Плесхофф.

— Боюсь, мистер Плесхофф, вы можете вообще поставить крест на полетах в космос. После ваших выкрутасов квалификационному аттестату придется сказать «прощай». Тут уж ничего не поделаешь. Но думаю, что мы не будем настаивать на полном возмещении ущерба.

— Спасибо, сэр.

— Не стоит благодарности, мистер Плесхофф. Вы списаны и можете пускать корни. Придется пройти курс лечения от наркотической зависимости. Я поговорю с нашими юристами, может быть, им удастся что-то для вас сделать.

— Спасибо, сэр.

— Но вы можете сделать кое-что и для меня.

— Все, что в моих силах, сэр, — с жалобным рвением ответил Плесхофф.

— Буду с тобой откровенен… можно, мы перейдем на «ты»? До сегодняшнего дня я не считал наркоторговлю серьезной проблемой. Я полагал: туманить себе мозги или нет — личное дело каждого. Мне и в голову не приходило, что человек, занимающий серьезную ответственную должность, может… сесть на иглу. Это так называется?

— Но я не кололся, сэр. Я всего лишь раз покурил «траву мечтаний»… мне сказали, что она действует всего одну ночь.

— Кто именно сказал?

Лицо юноши окаменело.

— Не надо их впутывать. Это мои друзья, — пробормотал он.

— Ты хочешь сказать, что она — твой друг.

— Да, — кивнул молодой человек. — Я был так одинок, сэр. С тех пор, как мы с Шейлой решили расстаться. А потом здесь, в порту Дальнем, я встретился с девушкой. В парке. После полудня я отправился в увольнение и решил прогуляться. Знаете, как это бывает, сэр. Вы встречаете кого-нибудь, и внутри вас словно что-то вспыхивает. Она похожа на девушек, с которыми я встречался дома. Вы понимаете — более раскованные, чем местные, более открытые… иначе одеваются, иначе разговаривают. В тот вечер мы пошли поужинать в небольшой ресторанчик. Интимная обстановка. Свечи на столе и все такое. Меню на черной доске. Мне и в голову не приходило, что здесь существуют подобные места. Так мы провели наш первый вечер. Потом еще один, и еще. Мы… подружились. Наш корабль ходил в регулярные рейсы, но в Дальнем мы садились каждые три недели. Чуть больше, чуть меньше… Ну и однажды… он слабо усмехнулся, — это произошло. Разумеется, у нее были и другие приятели. Примерно одного с ней возраста. Она пригласила меня на вечеринку. Там была музыка, много выпивки, кое-что пожевать. Мы все время танцевали и разговаривали. Вы понимаете. А потом поднялся парень — хозяин вечеринки и сказал: «Всем тихо! Тишина в зале! У меня объявление!» В общем, сказал, что толкач с товаром наконец прибыл, и ворота в никуда открыты. Я сначала ничего не понял. Он тем временем начал раздавать фарфоровые трубки, такие длинные, изящные, а потом принес что-то вроде зеленоватого табака. «Что это?» спросил я у своей девушки. А она сказала: «Ты когда-нибудь курил травку? И только не говори после всего, что у нас было, что ты чурбан».

— Чурбан? — переспросил Граймс.