Коммунизм как реальность

В критической литературе сложился прочный образ партии сугубо негативный: для одних это — власть (партийная верхушка), для других — средство карьеры, а в целом это — орган угнетения партийными злодеями беспартийных хороших людей. Бесспорно, партийные чиновники, начиная с некоторого уровня, являются привилегированными лицами, подавляющее большинство руководителей всех сортов суть члены партии, огромное количество жизненно важных функций в обществе доверяется только членам партии, очень многие используют членство в партии исключительно как средство карьеры и т.д. И все-таки не только в этом суть партии, сначала не в этом и лишь как следствие в этом. Большинство членов партии мало что имеет для себя от своего членства, а многие имеют лишь дополнительные хлопоты и неприятности (партийные взносы, собрания, общественная работа). Большинство членов партии живет жизнью обычной беспартийной массы населения, разделяя с ним все тяготы быта. Беспартийная масса населения нисколько не осуждает своих партийных собратьев за то, что они — члены партии, и воспринимает это как должное. В различного рода трудных ситуациях члены партии на самом деле идут впереди. Не все, конечно. Но те, кто идет впереди, обычно суть члены партии. В партию идут далеко не худшие люди, а с точки зрения интересов коллектива и общества — лучшие. Беспартийные так или иначе влияют на то, будет человек в партии или нет, создавая о нем определенное общественное мнение. До сих пор в народе настоящими коммунистами называют не партийных карьеристов, а честных, скромных, мужественных и самоотверженных людей. Партия есть массовая, многомиллионная организация населения, образующая не только ядро власти, но и ядро жизни общества в целом. Прежде всего надо иначе посмотреть на отношение партийного аппарата как стержневой части государственного аппарата и массы членов партии, работающих в управляемых первичных коллективах. Внешне дело выглядит так, будто существует некая партия, представляющая собою единую организацию, в ней имеется руководство, и это партийное руководство властвует над обществом, используя партию как свое орудие. Высказывалась даже мысль рассматривать систему власти в Советском Союзе как партократию. Но реальное положение иное. Партийный аппарат контролирует партийные организации в коммунах, контролирует прием граждан в члены партии, дает единые установки для партийных организаций, отбирает для себя наиболее подходящих работников из членов партии. Это, конечно, дает дополнительные средства для управления обществом. Однако однажды сложившись, партийный аппарат сохраняется, самовоспроизводится уже независимо от массы рядовых членов партии и первичных партийных организаций. Принципиально мыслима ситуация, когда произойдет более четкое разделение их, так что даже названия окажутся разными. Возможно, что и с формальной точки зрения воспроизводство партийного аппарата будет происходить без процедур выбора, ставших даже в Советском Союзе наполовину фиктивными. Рядовым же членам партии и первичным организациям номинально будет определена роль, какую они играют фактически: роль исключительно на уровне первичных коммун и внутри их. Партийные организации в первичных коллективах и партия в целом не являются объединениями людей, подобными коммунам. В первичных коллективах члены партии еще могут собираться вместе, что создает иллюзию некоего единства. Но уже партийные организации даже соседних коммун живут совершенно независимо друг от друга и не образуют никакого единства. На уровне района происходит некое объединение партийных организаций в целое так, что партийные организации выбирают делегатов на конференцию (которых им навязывает тот же райком), а эти делегаты выбирают бюро райкома. Причем заранее намечены кандидаты в это бюро и в секретари райкома. Эта процедура выборов фиктивна. Если ее отменить, ничто не изменится по существу. Главное же здесь то, что образование бюро райкома (между прочим, большой аппарат последнего не является даже по видимости выборным) никоим образом не означает объединение различных партийных организаций в целое. Они так и остаются разъединенными. Еще более это положение усиливается на уровне области и республик. Разрыв партийного аппарата и партийной массы достигает абсолюта на высшем уровне.