Комната № 13

— Там брат царя, великий князь Михаил Александрович. Мы все едем туда. Пожалуйста, спешите.

Великий князь Михаил, действительно, приехал в Петроград, и с удивлением узнал, что по телеграмме из Пскова он назначен царем.

Митинг в железнодорожной мастерской

В огромной мастерской под стеклянным потолком стояла тысячная толпа. Шульгин протискался к помосту, взобрался по приставной лестнице и шепнул Гучкову:

— Надо во что бы то ни стало уйти.

В это время один из рабочих говорил речь:

— Кто же, к примеру, вошел в правительство? Вы думаете, товарищи, от народа кто-нибудь? От того народа, кто свободу себе добыл? Как бы не так! Вот читайте: князь Львов. Ну, да, князь. От этих самых князей и графов все и терпели. Вот, освободились будто, — и — на тебе, опять князь.

А кто у нас министром финансов будет? Думаете, тот, кто на своей шкуре испытал, как бедному народу живется? Нет, министром финансов будет господин Терещенко. А кто он, что у него есть? Сахарных заводов — штук десять. Земли десятин сто тысяч. Да деньжонками миллионов тридцать наберется.

Рабочие стали волноваться и роптать. А оратор продолжал:

— Или вот еще Гучков и Шульгин поехали к царю. А от кого они поехали? От народа? От Совета? Нет, от Государственной Думы. А кто такие — Дума? Помещики! И о чем они там с царем сговорились, кто их знает. Я бы советовал, товарищи, их отсюда даже не выпускать и двери-то припереть.

Двери заперли. Шульгин и Гучков тревожно переглянулись. О новом царе, видно, лучше не упоминать.

Но в это время выступил инженер.

— Товарищи, — начал он, — Шульгин и Гучков поехали к царю, чтобы получить отречение. Они не побоялись поехать, а ведь их могли расстрелять. А вы, вместо благодарности, не выпускаете их отсюда.

Инженер уговорил рабочих. Гучкова и Шульгина выпустили.

Когда они вышли из мастерской, к ним подбежало несколько офицеров.

— Ну, слава богу, благополучно кончилось, — прошептали они, — а мы на всякий случаи уже приготовились.

И они показали на небольшой пулемет, который стоял неподалеку, дулом к дверям мастерской.

На Миллионной, 12

Автомобиль несся, точно спасаясь от преследования. Улицы были запружены рабочими и кучками вооруженных солдат без офицеров. Все шли по мостовой. Трамваи не ходили, извозчиков не было, изредка проезжали грузовики с пулеметами.

Автомобиль остановился. Гучков и Шульгин прошмыгнули как можно скорее в подъезд дома с колоннами. Они боялись попасться на глаза бродившим по улицам солдатам.

В большой комнате на диванах и креслах сидели все члены нового правительства, Родзянко и еще несколько членов Государственной Думы. Посредине, в большом кресле, сидел высокий и худой офицер с длинным, узким лицом. Это был новый царь — Михаил.

Новые министры говорили по очереди, все одно и то же: Михаил не должен принимать престола, Совет этого не допустит сейчас, рабочие и солдаты все равно свергнут царя. А вместе с ним свергнут и новое правительство и Думу. Власть захватит тогда Совет.

Милюков, седой, с сизым от пяти бессонных ночей лицом, сидел о закрытыми глазами. Вдруг веки его дрогнули и тяжело открылись.

— Если вы откажетесь, ваше величество, будет гибель, — заговорил Милюков сиплым голосом. — Без царя наше правительство не удержится. Будет ужас, неизвестность, беспорядки, кровавое месиво. Вам нельзя отказываться.

— Я подумаю несколько минут, — сказал Михаил.

Михаил вышел в другую комнату вместе с Родзянко. Керенский перебегал с места на место и шептал:

— В любую минуту сюда могут ворваться солдаты, и будет резня. Надо скорей кончать.

В соседней комнате Михаил обдумывал решение.

— Вы уверены, что в Петрограде нет ни одного полка, который стал бы на мою защиту? — сказал Михаил.

— Да, — отвечал Родзянко, — все они за Совет.

— Может быть, я смогу, приняв престол, выехать из Петрограда?

— Совет не выпустит вас из города ни на автомобиле ни в поезде.

— Ручаетесь ли вы за мою жизнь, если я стану царем?

— Вас могут сегодня же убить.

«Совет, всюду Совет», — думал Михаил и сказал громко: — Я решил.

Михаил вышел к собравшимся. Он встал посредине комнаты. Все столпились вокруг него и ждали. Стало совсем тихо.

— При существующих условиях я не могу принять престола, потому что… — но Михаил не докончил: губы у него задрожали, и он расплакался.

Кто-то поднес ему стакан воды. Все заговорили разом.

Керенский побежал в переднюю одеваться.

Несколько человек перешли в соседнюю комнату, в детскую. Михаил сел за маленькую парту, взял игрушечного медвежонка и мял его в руках. Депутаты за него писали бумагу: «Отречение Михаила».

Был полдень.

Революция только начинается

Прошел месяц с того времени, как отрекся Михаил. Россией правило Временное правительство, Совет его поддерживал. А война все продолжалась и голод усиливался…

Третьего апреля вечером вверх по Неве несся переполненный матросами катер. Катер остановился у Литейного моста. Матросы выстроились на берегу и почти бегом двинулись к Финляндскому вокзалу.

А на Финляндском вокзале уже толпились рабочие и подходили все новые отряды с флагами.