Комната безумца

Фрэнсис, подошедший, чтобы пожать руку Патрика, сказал, подмигнув:

— Ты старый жулик. Молчал, когда мы встречались в последний раз!

— Мы с Бесси решили сохранять это втайне, — неубедительно оправдывался Патрик.

Фрэнсис вопросительно посмотрел на Бесси:

— Сколько времени это продолжается?

— Несколько месяцев… но я, кажется, говорила вам об этом.

— Правильно, — признал он. Он повернулся к Пауле, которая все еще не сходила с места. — Дорогая, разве не хочешь поздороваться со своим старым дружком? Не стой столбом.

— Это… это эмоции, — с трудом пробормотала она, пытаясь оправиться от шока.

В ней бушевали противоречивые чувства. Она видела, как Патрик идет к ней, довольный и улыбающийся, и чуть не ударила его, когда он сказал:

— Паула… как давно мы не виделись? Год? Два? Дай подумать… Да, должно быть два года, с тех пор как ты уехала из Пэдстоу.

Она едва не укусила его, когда он склонился к ней с ложно братским объятием. И комедия продолжалась:

— Дай мне посмотреть на тебя… ты нисколько не изменилась.

После чего Фрэнсис представил Патрика Брайану и Мидоусу (последний насупился, поскольку не оценил восторга, с которым Сара помчалась приветствовать старого знакомого) и объяснил, как они с сестрой познакомились с Патриком.

Полчаса спустя вечер был в полном разгаре в немалой степени благодаря пуншу, который заставил порозоветь щеки у каждого. Белая Камелия взяла себя в руки и демонстрировала счастливое лицо человека, встретившего друга детства. Бесси, крепко держа жениха за руку, часто улыбалась Мидоусу, который натянуто улыбался в ответ. Доктор, явно не разделяющий всеобщего воодушевлении, казалось, был озадачен событиями. Патрик, несомненно, оказался в центре внимания, и Сара, которая словно ожила, ловила каждое его слово, вновь переживая добрые старые времена в бухте Пэдстоу, как будто дыхание молодости и веселья выдуло темные мысли из ее головы. Те же самые изменения, казалось, произошли с Брайаном, который нашел в Патрике внимательного слушателя.

Само собой разумеется, Паула задавала себе тысячу вопросов, в частности: был ли визит Синего Тростника в Хаттон полной случайностью. Однако она подыгрывала ему.

— Просто невероятно, Патрик, я едва верю всему этому, — лепетала она, ее ресницы трепетали, лишь частично скрывая озорные искорки в глазах. — Невероятно. Ты планируешь остаться здесь некоторое время?

Патрик откашлялся, собираясь ответить, когда заговорила Бесси:

— Мы с мамой приютим его у себя на три недели, — объявила она с сияющей улыбкой. — Возможно четыре. Правда, дорогой?

Чувствуя на себе взгляд Белой Камелии, Синий Тростник смущенно кивнул.

16

Два дня спустя Бесси с женихом получили приглашение на партию в бридж, но появился только Патрик, поскольку Бесси слегла с простудой. Вечер начала октября оказался холодным и влажным, поэтому Патрик быстро переступил порог, когда Мостин открыл дверь.

Игровая комната в доме была обширна и заполнена тяжелой мебелью. Горела только люстра над большим центральным столом, оставляя бильярдный стол в полутьме. Около камина, где потрескивал веселый огонь, стояли три кресла, вероятно для игроков, ждущих своей очереди.

Первая раздача свела вместе Синий Тростник с Белой Камелией, Сару с Майком Мидоусом и Брайана с Фрэнсисом — вполне справедливый результат, учитывая, что Фрэнсис был опытным игроком, а Брайан, несмотря на то, что являлся специалистом по таро, был новичком. Обычно он участвовал, только если не хватало игроков, и то, если его сильно упрашивали, поскольку считал, что у карт более высокое предназначение. Однако, что любопытно, тем вечером он пришел добровольно и горел желанием играть.

Пока первая четверка занимала место за столом, Фрэнсис с Брайаном сели у огня и эксперт дал новичку несколько советов. Должно быть, урок пошел впрок, потому что два часа спустя у них было солидное преимущество перед другими парами. Патрик утверждал, что ему везет в карты. Мидоус согласился:

— Когда у Фрэнсиса выдается счастливая полоса, лучше быть его партнером.

Патрик улыбнулся, но думал о своем. Брайан казался счастливым, но в этом смысле он был единственным. Фрэнсис, выглядя задумчивым, тасовал карты, а Паула сидела спокойно, опустив голову. Мидоус, посмотрев на часы, перешел к камину, чтобы присоединиться к Саре. Он пробормотал ей что-то на ухо, но она сидела в кресле неподвижно, уставившись куда-то вдаль. Патрик с трудом узнавал ее: никогда она не была такой. Измученный вид, пустой взгляд и смертельно бледное лицо — она выглядела словно экспонат из музея мадам Тюссо.

Мидоус, сославшись, что у него был трудный день, ушел, предварительно пожелав удачи Патрику на остальную часть вечера. Сара вышла с ним. Полчаса спустя настала очередь Брайана, а вскоре после этого встал Фрэнсис.

— Мне нужно еще подготовить на завтра кое-какие документы, — сказал он Патрику.

Последний, удивленный и смущенный тем, что должен был остаться один на один с Паулой, замялся:

— Мне тоже пора.

— Ну-ну, — по-отечески сказал Фрэнсис, — я уверен, что у Паулы накопилась куча всего, чтобы тебе рассказать… Ты же еще не ложишься, дорогая?