Комната с призраками

Во всяком случае, чего бы там не ожидали от мистера Эбни – высокого, худощавого, сурового – его соседи, он оказал своему юному кузену радушный прием. Как только распахнулась парадная дверь, он выскочил из библиотеки, потирая от ликования руки.

– Как ты, мой мальчик? Как поживаешь? Сколько тебе лет, мой мальчик? – вопросил он. – Надеюсь, ты не очень устал и не откажешься поужинать?

– Спасибо, сэр, – ответил мастер Эллиот. – У меня все хорошо.

– Ну что за мальчик, – восхитился мистер Эбни. – Сколько тебе лет, мой мальчик?

Стивену показалось странным, что хозяин задал один и тот же вопрос дважды в первые две минуты их знакомства.

– В следующий день моего рождения мне исполнится двенадцать, сэр, – сообщил он.

– А когда твой день рождения, мой дорогой мальчик? Одиннадцатого сентября, не так ли? Это хорошо… очень хорошо. Значит, почти через год, правильно? Я люблю – ха-ха! – заносить подобные детали в записную книжку. Точно двенадцать? Ты уверен?

– Абсолютно уверен, сэр.

– Прекрасно, прекрасно! Паркс, отведи его в комнату миссис Банч, и пусть он выпьет чаю… или поужинает.

– Слушаюсь, сэр, – ответил степенный мистер Паркс и сопроводил Стивена в нижний этаж.

Из всех, с кем Стивен познакомился в Асуорби, миссис Банч оказалась самой приятной и человечной. С ней он почувствовал себя совсем как дома, и через четверть часа они стали закадычными друзьями, каковыми и остались впоследствии. Миссис Банч появилась на свет неподалеку примерно за пятьдесят пять лет до появления Стивена в Асуорби и пребывала в усадьбе двадцать лет. Таким образом, если кому и были известны все входы и выходы в доме, да и вся округа, так это миссис Банч, и она никоим образом не отказывалась поделиться своими знаниями со всеми желающими.

Стивен обладал предприимчивым и любознательным складом ума и сильно интересовался всем, что касалось Асуорби Холла и его парка. Посему он задавал кучу вопросов: «Кто построил храм в конце лавровой аллеи? Кто тот старик на картине на лестнице, который положил руку на череп?» Эти и тому подобные загадки разрешала миссис Банч, обладавшая прекрасной памятью. Правда, иной раз предоставленная Стивену информация не устраивала его.

Как-то раз ноябрьским вечером Стивен сидел у камина в комнате экономки и предавался раздумьям.

– А мистер Эбни хороший человек, он попадет в рай? – неожиданно спросил он с присущей детям верой в то, что взрослые обладают способностью давать ответы на вопросы, на которые может ответствовать лишь Высший Судия.

– Хороший? Благослови дитя, Господи! – воскликнула миссис Банч. – Да хозяин – самая добрая душа на свете! Разве я не рассказывала тебе о маленьком мальчике, которого он семь лет назад почти что на улице подобрал? И о маленькой девочке, которая появилась здесь через два года, как я устроилась сюда на работу?

– Нет. Пожалуйста, расскажите миссис Банч… прямо сейчас!

– Ну, ладно, – согласилась миссис Банч, – о девочке я немного могу рассказать. Помню, как однажды хозяин привел ее с собой после прогулки и приказал миссис Эллис – тогда она была экономкой – всячески заботиться о ней. У бедняжечки и пожитков никаких не было – она сама мне так и сказала, – и жила она у нас около трех недель. И потом, однажды утром, то ли потому что цыганская кровь ее взыграла, то ли еще почему, только она пропала прежде, чем мы глаза успели продрать, и ничего с тех пор я больше о ней не слыхивала. Хозяин безумно разволновался и обшарил все пруды; но, по моему разумению, она убежала с цыганами – они перед этим всю ночь с песнями таскались вокруг дома, да и Паркс слышал их крики в лесу в тот день. Боже мой, Боже мой! она была хорошим ребенком, такая тихая; только я очень удивилась: она была так привязана к дому… странно.

– А мальчик? – спросил Стивен.

– Этот бедняжечка! – вздохнула миссис Банч. – Он был иностранцем – называл себя Джеванни. Однажды зимой он подошел к дому, играя на шарманке, и хозяин тут же подобрал его и спросил, откуда он пришел, сколько ему лет, как же он дошел, где его родители, ну и так далее – добрая душа. Но с ним случилось то же самое. Этих иностранцев столько развелось. В общем, как-то утром он тоже пропал. Мы целый год гадали, почему он ушел и что он такое сделал, ведь его шарманка так и осталась лежать на полке.

Оставшуюся часть вечера любопытный Стивен провел в дополнительных расспросах, адресованных миссис Банч и в попытках извлечь из шарманки хоть какую-нибудь мелодию.

В ту же ночь ему приснился странный сон. На верхнем этаже, где находилась его спальня, в конце коридора располагалась заброшенная ванная. Ее держали закрытой, но верхняя часть двери была застекленной, и, так как муслиновая занавеска, которая должна была там висеть, давным-давно отсутствовала, сквозь стекло справа у стены можно было увидеть утопленную в полу ванну, с изголовьем у окна.