Комната с видом на Арно

Мисс Лэвиш — а именно так звали самую умную леди в пансионе — повернула направо вдоль солнечной виа Лунгарно. Как восхитительно тепло! Но из боковых улочек ветерок режет ножом, не так ли? А мост Милосердия? Особенно знаменит, упомянут у Данте. А Сан-Миниато насколько интересен, настолько и прекрасен; распятие, которое указало на убийцу, — мисс Ханичёрч помнит эту историю, не так ли? На реке рыбаки ловят рыбу (неверно, но таковы уж все источники информации). Вдруг мисс Лэвиш метнулась в подворотню, откуда утром выбежали белые бычки, остановилась и воскликнула:

— Вот он! Истинный аромат Флоренции! Каждый город, позвольте мне об этом вам сказать, имеет собственный неповторимый аромат.

— А это действительно аромат? — недоверчиво спросила Люси, которая унаследовала от матери нелюбовь ко всякого рода нечистоте.

— В Италию приезжают вдыхать не ароматы! — отрезала самая умная леди. — В Италию приезжают вдыхать жизнь. — И принялась раскланиваться налево и направо, приветствуя попавшихся по пути итальянцев: — Бон джорно! Бон джорно!

— Взгляните на эту очаровательную телегу винодела! Посмотрите, какими глазами смотрит на нас возница! Чистая душа!

И так она проследовала вдоль улиц Флоренции, невысокого роста, неугомонная и игривая, как котенок, хотя и лишенная кошачьей грации. Какая удача для юной девушки находиться в компании столь умной и веселой особы! А ее голубой наряд, напоминавший наряд итальянского офицера, только усиливал чувство праздника.

— Бон джорно! — не унималась мисс Лэвиш. — Поверьте слову опытной женщины, мисс Люси, вы никогда не будете раскаиваться, если выкажете уважение к тем, кто находится ниже вас. Это и есть истинная демократия. Хотя я и принадлежу к истинным радикалам. Вы не шокированы?

— Нет, конечно! — воскликнула Люси. — Мы сами радикалы до мозга костей. Мой отец всегда голосовал за Гладстона, пока тот столь дурно не поступил в отношении Ирландии.

— Понимаю. А теперь вы перешли в стан врага?

— О, прошу вас! Если бы мой отец был жив, он вновь голосовал бы за радикалов; тем более что и с Ирландией сейчас все в порядке. Кстати, во время прошлых выборов кто-то разбил нам стекло над входной дверью, и Фредди уверен, что это сделали тори. Хотя мама и полагает, что это дело рук какого-нибудь бродяги.

— Это ужасно! Ваш дом в рабочем квартале? — поинтересовалась мисс Лэвиш.

— Ну что вы! Мы живем в окружении живописных холмов Суррея в пяти милях от Доркинга.

Мисс Лэвиш настолько заинтересовалась услышанным, что резко замедлила свой семенящий шаг.

— Замечательное место, и очень хорошо мне известное. Там живут милейшие люди. Вам знаком сэр Гарри Отуэй — самый радикальный из радикалов?

— Знаком, и очень хорошо.

— А пожилая миссис Баттеруорт, известный филантроп?

— Конечно! Она арендует у нас землю. Как забавно!

Мисс Лэвиш глянула на тонкую полоску синевы и промурлыкала:

— Так у вас есть собственность в Суррее?

— Совсем немного, — отозвалась Люси, испугавшись, что ее могут принять за сноба. — Всего тридцать акров. Только сад да немного земли на холмах.

Но мисс Лэвиш не была ни возмущена, ни раздосадована. Тридцать акров — это как раз размер поместья ее тетки в Суффолке. Италия отошла на задний план. Они принялись вспоминать последнее имя какой-то леди Луизы, которая несколько лет назад купила дом возле Саммер-стрит, но дом ей не понравился, что было странно. И как только мисс Лэвиш вспомнила это имя, она посмотрела по сторонам и воскликнула:

— О Господи! О Господи, благослови и спаси нас! Мы заблудились.

Конечно же, они давно обязаны были добраться до базилики Санта-Кроче, чей шпиль был прекрасно виден из окна лестничной площадки пансиона. Но мисс Лэвиш так убедительно говорила о том, что знает Флоренцию как свои пять пальцев, что Люси покорно следовала за ней, ни о чем не заботясь.

— Заблудились! Моя милая мисс Люси! Во время наших политических дебатов мы свернули не на ту улицу. Как эти ужасные консерваторы стали бы над нами потешаться! Что же нам делать? Две одинокие женщины в незнакомом городе! Вот это я и называю приключением.

Люси, которой хотелось посмотреть Санта-Кроче, предложила, в качестве возможного решения, спросить дорогу у прохожих.

— Увы! Это речи малодушного! — запротестовала ее спутница. — И ни в коем случае не справляйтесь у своего Бедэкера! Дайте его мне. Я не позволю вам нести его. Мы просто поплывем по течению…