Компания «Гезельшафт»

— Это превратилось у них в противоборство: кто кого. Всех, кто отказывается принимать таблетки, штрафуют. А они угрожают забастовкой.

— Которую никогда не начнут. Их обвинят в мятеже.

— Пока они только снизили темп работы, но им не дождаться уступки.

— Можете быть в этом уверены, — сказал Максвел. — Это не то место, где будут долго церемониться, если кто-то откажется работать. Нужен только предлог, чтобы пустить в дело костедробилку. — Максвел вздохнул. — Иногда «Гезелыпафт» может поступать очень жестоко.

Адамс уже направился к себе, когда Максвел вдруг остановил его:

— Да, между прочим, вы случайно не знаете такое заведение — «Интернэшнл скайвьюс»? Они специализируются на фотографировании строений с воздуха.

— Название кажется знакомым. По-моему, это та фирма, с которой владелец мотеля собирался договориться насчет фотографий для рекламного проспекта. Но ничего не вышло, потому что они не смогли получить официальное разрешение на съемку. Считается, что наш район имеет важное стратегическое значение.

— Кто бы мог подумать!

— Мы ведь находимся в полуторастах километрах от границы.

— Как вы считаете, кто может выдавать такие разрешения?

— Конечно, министр внутренних дел.

— Сколько сейчас ждать разговора с Ла-Пасом?

— В лучшем случае два часа.

Максвел посмотрел на часы. Было без двадцати четыре. Государственные учреждения закрываются в пять. «Бесполезно и пытаться, — подумал Максвел, — никогда не дозвонюсь».

Около пяти Максвел отправился на машине обратно в Серро и тут же заметил, что в городе, обычно замиравшем в этот полуденный час, царит необыкновенное возбуждение. В газетах это именовалось бы каким-нибудь «взрывом», который чаще всего происходит либо во время визита в их город кого-то из семьи президента, либо когда какому-то впавшему в немилость местному деятелю угрожает нападение, и он, спасаясь, уносится прочь из города. В эти критические моменты все районы моментально заполняются мелкими потенциальными пли настоящими убийцами, важно расхаживающими в полицейской форме, и даже наиболее уважаемые жители города, встречаясь с их свирепыми взглядами, испытывают не только страх, но и необъяснимое чувство вины. Максвел заметил, что усиленное присутствие полицейских повлияло па поведение шоферов, и он сам, в обычной ситуации поехав бы по одной из улиц, чтобы сократить путь домой, против установленного движения, поддаваясь местным привычкам, на сей раз не решился это сделать. Около заграждения у въезда в Серро он обнаружил трех бездельничающих полицейских с бульдожьими физиономиями, и это еще раз убедило его, что Кампос воспринял их подозрения насчет вертолета серьезно.

Максвел переоделся в легкий серый костюм, — так как светлые тона выходят на цветной фотографии лучше, чем темные, и вышел в сад. Стоял прекрасный день, тихий и безмятежный. Все очертания парка в промытом дождями воздухе приобрели особую ясность и чистоту. Деревья, почувствовав корнями обилие влаги, расцвели неожиданно пышно и дружно. Летавшие по саду длиннохвостые попугаи воспринимались не как стая птиц, а как волшебное ярко-переливчатое сверкание в сизо-голубом небе.

Максвел выбрал себе место около великолепного куста дурмана, усеянного огромными колокольчиками восковой белизны. Правда, большинство колокольчиков, распустившись несколько дней назад, уже немного увяли и пожелтели, по Максвел был уверен, что такие тонкости вряд ли могут быть видны даже на самой отчетливой фотографии. Он заметил, что и фрау Копф, одевшись пастушкой, тоже вышла в сад. Герр Вагнер расположился на газоне со своей женой, двумя детьми и собакой, весело носившейся между ними. Герр Растер сидел на краю бассейна, держа за руку свою новую подружку, гигантскую блондинку. Слуга Адлера Грегорио стоял выжидающе вместе с садовником, на обоих были большие шляпы-панамы, какие обычно надевают на свадьбах. На вилле Адлера не было видно никаких признаков жизни.

Через полчаса ожидания Максвел услышал слабый шум вертолета, спустя минуту появился и он сам со стороны виллы Копфа, сделал медленный круг над его владениями, опустился навстречу подброшенному вверх букету лилий, который кинула сияющая фрау Копф, и затем полетел дальше. Максвел зачарованно следил за его мягким и умелым облетом предстоящего места съемок, во время которого он то мощно взмывал вверх, то проворно и быстро спускался вниз до высоты ста пятидесяти метров, принося с собой порывы ветра, наполненного запахом цветов.