Компас черного капитана

Сознание туманилось, и я то и дело проваливался в дрему, из которой то и дело вылетал, с надеждой глядя на просвет в двери. Потом переводил взгляд на ровный огонек печи и закрывал замерзающие веки. Ночь уходила неохотно, печка едва справлялась с тем, чтобы мороз не убил нас обоих, и мне было очень холодно. Наверное, меня била крупная дрожь, потому что в конце концов Фарри тяжело поднялся, подошел ко мне и сказал:

— Двинься.

Он лег, и мы прижались друг к другу спинами, пытаясь хоть так согреться. После этого шага я спал гораздо спокойнее, и мне снилась теплица. Сказочный мирок, который я потерял.

Рано утром я проснулся оттого, что Фарри, шипя от холода, с трудом поднялся на ноги и принялся пританцовывать, широко размахивая руками. Увидев, что я пошевелился, он сказал:

— У нас тридцать одна монета, Эд. Мы можем попытаться выплатить долг Эльму и забрать компас. У нас есть шанс.

— А потом неделю не есть, не пить и мерзнуть? — с трудом протолкнул я из себя. Двигаться не хотелось вообще. Скорчившись, чтобы удержать в себе тепло, я сонно смотрел на холодные стены и с каждым мигом все больше погружался в состояние «ничто». Помещение было слишком большим, чтобы согреться от нашего дыхания. Печка погасла — Фарри экономил драгоценное топливо, без которого мы бы и вовсе не проснулись. Вспомнилось мягкое одеяло в доме Гетеров.

— Не спи, — одернул меня стучащий зубами Фарри. — Пойдем на рынок, выпьем чего-нибудь горячего. Свечей купим. Здесь больше ночевать нельзя. Околеем. Печь совсем плохая: я полбурюдка извел.

Я не отреагировал. Ночь ведь мы как-то продержались, отчего же теперь суетиться.

— Давай, вставай уже!

Я заставил себя сесть. Промерзшая за ночь одежда неприятно холодила тело. Надо встать и размяться. Это вопрос жизни и смерти. Мороз коварен. Я был удивлен, что мы вообще проснулись.

— Найдем что-нибудь на рынке. Нам же немного надо. Зима уходит, скоро народ повалит к Пролому. Я думаю, первые корабли уже туда ушли, у кого капитаны самые рисковые. Так что меньше соискателей — больше шансов.

Я последовал примеру Фарри, с трудом сделав первые взмахи руками. Но с каждым мигом движения становились все резче. Кровь быстрее побежала по жилам, даруя тепло. Однако оптимизм приятеля разделить оказалось сложнее.

— Прости меня, Эд. Но мы обязательно что-нибудь придумаем.

И тогда меня прорвало. Я, сбиваясь от злости и обиды, поделился с ним своими мечтами, планами, желаниями и страхами. Я рассказал ему о «Звездочке» и черном фрете, о Джее ан Данере и Лайле, о ледовой гончей и черном капитане. О проклятом Эльме и компасе.

И о том, как все мои замыслы разбились вдребезги от того, что он сделал с Шэлли. Поистине это была нелепая речь. Мы прыгали друг напротив друга, прогоняя холод и чувствуя, как в тело сотнями маленьких иголочек возвращается тепло. Я изливал свою душу, а он сосредоточенно слушал меня и молчал.

После моей исповеди Фарри наконец остановился, переводя дыхание. Шмыгнул носом и произнес:

— Прости, Эд. Но я должен был это сделать. Для себя и для нее.

В этот-то момент, наверное, я его и простил. Хотя мне кажется, что я сделал это еще ночью, когда почувствовал, как его спина прижимается к моей.

Ему все-таки удалось меня растормошить, и вскоре мы вместе покинули холодный дом, чтобы попасть в объятия настоящего мороза. Едва тот вцепился в нас колючими пальцами, мне сразу же захотелось вернуться обратно. Там хотя бы ветра не было.

— Я знаю один дешевый трактир. Народ там, конечно, не самый добрый торчит, но за монетку в день легко раздобудем себе комнатушку. Всяко лучше будет, чем здесь мерзнуть, — проговорил Фарри, когда мы бесцельно вышли на берег канала.

Я по привычке перегнулся через ограждение. Не знаю зачем. Это был не тот район, где я ожидал увидеть ледоход Джея ан Данера. Внизу ползли навстречу друг другу неторопливые лайары и небольшие скорты. Гудел нетерпеливый тягач, подгоняя образовавшийся впереди затор.

Джей ан Данер. Теперь у меня будет больше времени, чтобы поймать тебя.

Глава двадцать четвертая

Жертва

Я согрелся. Наконец-то согрелся. Сейчас я совсем не чувствовал холода и даже чуточку вспотел, пока бежал вдоль канала за кораблем Джея. Лайары и скорты внизу ползли по своим делам, иногда подолгу маневрируя, чтобы пропустить встречные суда. Пару раз застревал и ледоход убийцы. Тарахтящие машины неуклюже пятились, объезжали друг друга, создавая затор. Судьба в очередной раз оказалась на моей стороне.

Когда Данер свернул в канал к Трущобам, я испытал настоящий подъем сил. Пулей дальнобоя домчался до ворот, напоминая из-за безумного количества поддевок обезумевшего пухлого медвежонка. Скучающие стражники, безрадостно покинув сторожку, осмотрели мой пропуск, и старший махнул рукой, приказывая открыть дверь в воротах. Та хрустнула, загудела, и я припустил со всех сил вдоль ограждения, пытаясь прикинуть, куда дальше отправится Звездный Головач и какой из навесных мостов мне может понадобиться.