Компромат на президента

Павел оказался в полутемной комнате, огромной, получившейся после того, как снесли перегородки во всей квартире. На стене висел огромный плоский телевизор, в его погасшем экране отражался сидевший на диване человек. Павел сперва увидел отражение, и только потом повернулся лицом к дивану. Хайновский в этой гигантской комнате казался маленьким-маленьким.

Михаил Изидорович приветственно улыбнулся гостю и негромко произнес:

– Рад вас видеть.

– Здравствуйте, – пролепетал Павел, он не представлял себе, кто перед ним.

Хайновского по телевизору показывали редко, он не любил светиться в публичной политике, привлекать к себе лишнее внимание болтовней. Но все же его лицо показалось дачнику немного знакомым, время от времени фотографии олигарха все же появлялись в газетах.

– Я вас где-то видел.

– Я вас – тоже, – улыбнулся Михаил Изидорович, – да не волнуйтесь вы так, скоро все для вас кончится. Разберутся, что ошиблись, и отпустят.

– Да-да, Николай говорил мне.

Порфирьев, стоявший рядом с окном, рассматривал двор сквозь небольшую щелку в портьерах, подтверждая сказанное, кивнул.

– Три машины и микроавтобус.

– Хорошо, – отозвался Хайновский, – как будут действовать?

– Думаю, сразу же блокируют выезд со двора.

– Вот видите, ничего страшного, – с милой улыбкой проговорил Хайновский, поднимаясь с дивана. – Оденьте, пожалуйста, вот это.

Павел смотрел на висевшие на резной спинке стула костюм и легкий шелковый плащ. Он неуверенно расстегнул рубашку, ремень. Ему было неловко раздеваться при людях – еще трое охранников появились в дверном проеме. Прохладная рубашка идеально подошла. Уже завязанный двойным узлом галстук облег шею. Костюм слегка пах парфюмерией.

– Носки тоже переоденьте – правда всегда в деталях, – ухмыльнулся Хайновский.

Павел уже стоял в плаще и шевелил пальцами ног.

– А как же кроссовки? – спросил он, глядя на строгие английские туфли.

– Поставьте возле стула. Произведем обмен – мои туфли на ваши кроссовки.

– Нельзя, там деньги спрятаны, – прошептал Павел, показывая пальцем на подошву.

Хайновский не сразу понял, о чем идет речь. Павел продемонстрировал трещину, засунув в нее палец.

– Без ножа не вынуть.

Порфирьев уже нервничал, он готов был выхватить пистолет, сунуть его в бок тупице и вытолкать на площадку, и только миролюбивый тон Михаила Изидоровича сдерживал его. Начальник охраны удивлялся выдержке олигарха – в момент, когда решалась его судьба, Хайновский оставался спокоен и рассудителен. Сам Порфирьев абсолютно не верил в то, что план олигарха сработает, он мог дать небольшой выигрыш во времени, но и только.

«Ведь весь квартал перекрыт!»

Павел нервно обматывал кроссовки шнурками и явно не расстался бы с ними ни под какие обещания.

– Ладно, берите их с собой, – разрешил Михаил Изидорович, – только дайте ему какой-нибудь пакет, не нести же ему их в руках открытыми.

Кроссовки оказались в черном бумажном пакете с надписью «ZARA», так, словно Павел только что покинул бутик с покупкой. Он стоял посреди комнаты и глупо улыбался, разглядывая собственное отражение в погасшем экране большого телевизора.

– Наденьте темные очки, – Хайновский вынул из нагрудного кармана своего пиджака солнцезащитные очки в золотой оправе, – ну вот, теперь вы выглядите почти как я. Во всяком случае, подмену можно разглядеть только вблизи. Не забывайте, короля играет свита, – обратился он к охране, – обступите его поплотнее. Отсекайте его по направлениям к машинам. Садитесь быстро, а когда вашу машину блокируют, не открывайте дверцы сразу, тяните, сколько можно. Мне нужно время, чтобы уйти. С богом, – неожиданно пафосно сказал он. – И тут же добавил: – И еще один штрих, подождите, – перегнулся через спинку дивана, достал серебристый портативный компьютер, – когда человек что-то несет в руке, это отвлекает внимание от лица, во всяком случае, в первые секунды. Держите и не выпускайте, – он вручил ноутбук Павлу. – А теперь идем.

– Тяжелый, – взвесил его в руке дачник.

– Аккумуляторы, они всегда тяжелые.

Павел, неуверенно ступая, вышел на площадку, там сразу стало тесно. Шестеро охранников вместе с Порфирьевым, он и Хайновский. Спускались по лестнице, свет на марши пробивался сквозь сложенную из стеклянных блоков шахту лифта. Когда оказались на площадке пятого этажа, Хайновский остановился, коротко пожал руку Порфирьеву, бросил ему:

– Свидимся, – и тронул за плечо Вадима, – ты остаешься со мной.

Никто из охранников не проронил ни слова. Процессия медленно спускалась по лестнице. Хайновский подмигнул удивленному Вадиму, тот совсем не ожидал, что хозяин оставит его с собой, думал, что пойдет вместе со всеми. Михаил Изидорович открыл дверь квартиры на пятом этаже своим ключом и подогнал Вадима:

– Быстрее же.

Обстановка здесь была поскромнее, чем наверху. Три комнаты, хороший, но не идеальный ремонт.

– Скорее к окну, не высовывайся и говори, что происходит, – Хайновский сел к столу, нервно вертел в руках трубку сотового телефона.