Комсомолец-2. Повести и рассказы о любви

В Варшаву мы прибыли рано утром. Нас покормили в каком-то кафе. После холодного кофе и чая из термосов и бутербродов в дороге, круассаны и горячий какао были просто божественным завтраком. Конечно, Мила скормила мне в дороге целую жареную курицу, да я еще прихватил булочки у соседей, – тоже по их настоянию, – что существенно сберегло мне собственные запасы. Но всё равно даже подогретых напитков в автобусе не было.

Потом нас на нашем же автобусе повезли по городу на автобусную экскурсию. Местный экскурсовод на хорошем русском языке рассказывал много-много-много о том, что мы проезжали и обращал наше внимание то в одну сторону по движению, то в другую сторону.

В памяти остались только какие-то обрывки названий: старый город, парк Лазенки, Парк Лазенки, Castle Square, варшавский университет, Памятник борцам Варшавского восстания, Новый мир… Я перестал усваивать информацию уже где-то после трети или трети всего экскурсионного пути, потому просто разглядывал проплывающие за окнами здания, парки, автомобили, людей и памятники.

Из этого частичного информационного ступора меня вывели остановка автобуса и предложение экскурсовода самостоятельно погулять три часа по городу по рассказанным ею маршрутам и направлениям. Хотя она не исключает и посещение нами универсального магазина типа супермаркета, который виден в нескольких метрах от места остановки автобуса.

Я постарался быстренько выбраться из автобуса и спрятался от всех в первом попавшемся микроскопическом магазинчике. Как оказалось, это был цветочный магазин. Уж тут-то меня однозначно никто искать не сообразит.

Когда я, подглядывая из окна магазинчика, удостоверился, что все пассажиры ушли на достаточное расстояние, то решил выйти из укрытия. И только я сделал шаг из дверей магазинчика, как – о! чудо! – увидел приближающуюся в моем направлении женщину.

Таких дам и в таких нарядах я у себя в городе не видел. Она шла мне навстречу и улыбалась каким-то внутренним светом. И я словно погрузился в этот свет весь, – от макушки до кончиков пальцев ног.

Прелестная легкая с большими полями шляпка на длинных волнистых волосах, открытые плечи, глубокое декольте, что-то среднее между рукавами и длинными перчатками. Само платье из просто воздушной ткани так облегало тело зрелой женщины, что не прятало, а только подчеркивало все ее выпячивания и впадины, – груди и грудей, тела, живота, талии, паха и, как казалось, промежности, бедер. От ходьбы сильно облегающее платье развевалось так, что его нижняя часть словно обхватывало и подчеркивало голени. И только ступни ног в почти невидимых изящных босоножках на высоких каблуках выглядывали живьем из-под платья. Казалось, что она раздета несмотря на то, что она была одета.

И эти смеющиеся глаза!.. Эта божественная улыбка свободной гордой женщины!..

– Stop a moment! – воскликнул я, заскочил назад в магазинчик и на все польские злотые, что нам разрешили поменять в банке еще до отъезда, купил красивый букет.

Когда я выскочил из магазинчика, то дама с удивлением смотрела на меня. Но при виде цветов снова заулыбалась и приняла букет.

– Руссо туристо? – спросила она.

Я заговорил с ней на английском, и она оказалась хорошо говорила и понимала этот язык. Мы шли по улице и болтали о не, обо мне, о студенчестве, о наших странах. Люси, – так ее звали, – была из Кракова и здесь была в гостях у родственников. Сегодня они оставили ее одну, и она вышла прогуляться по улице. И вот так случайно во время прогулки встретила меня.

Спросила, не русский ли я шпион? – Над чем мы долго вместе смеялись.

В конце улицы она пригласила зайти к ней и попить чаю. Я согласился. Задавил в памяти приказ кгб-эшника о том, чтобы не вступали в контакты с иностранцами, и – согласился попить с ней чаю. Разве же попить чаю – это вражеский контакт? Или простой разговор на улице, – это предательство родины?

Мы поднялись со двора в квартиру на третьем этаже. Люси сняла шляпку, и ее волосы рассыпались по плечам. Я протянул руку и пощупал их.

Люси предложила принять душ, пока она готовит чай, и я с благоговением залез под тугие струи воды. Это было на самом деле блаженство после полуторасуточной поездки в автобусе. Закутанный в огромное полотенце, я сел за стол и выпил чай с каким-то неизвестным мне пирожным. Потом съел по ее уговору еще одно пирожное. Потом она пальчиком собрала крем с моих губи облизала этот пальчик. Потом глубоко засунула это пальчик себе в рот, хитро глядя на меня.

– Покажи мне, если можешь, как выглядят русские студенты, – попросила она.

Я встал из-за стола и распахнул полотенце. Люси осмотрела меня.

– Good, good, – произнесла она, улыбаясь, и начала, словно чулок, спускать с себя платье, которое так поразило меня на улице. Когда она осталась без платья, то мягко взяла меня за руку и повела… Да-да-да, вы угадали, – в спальню. Она не успела довести меня о кровати, когда я подхватил ее на руки и сам донес до кровати, бережно положил ее на спину и сам лег на нее всем весом.

– Good, good, – повторила она и закрыла глаза, раскидала руки в разные стороны и широко раздвинула ноги.