Конан и сокровища Пифона

Гома стоял, опираясь на длинную ручку своего топора, в этой позе он напоминал городского денди, который вышел на прогулку с украшенной золотым набалдашником тростью. Конан с любопытством рассматривал его оружие. Это не какой-нибудь тяжеловесный топор, какие любят на западе, он небольшой, очень легкий, с полукруглым краем и с острым выступом-пикой длиной четыре дюйма с другой стороны. На конце тонкой ручки длиною в три фута, сделанной, по-видимому, из кости носорога, красовался шар размером с апельсин. Ручка топора прикреплялась к запястью кожаным ремешком. Такое оружие, думал Конан, может лететь с поразительной скоростью, а поскольку доспехи и тяжелые шлемы здесь встречаются редко, оно представляет собой достаточно грозную силу.

Один за другим подходили остальные. Первым появился Ульфило, он очень устал, но из гордости не подавал виду. Следом за ним поднялись Малия со Спрингальдом, оба едва дышали. Подошел Вульфред с матросами. Носильщики и кое-кто из моряков еще тянулись сзади.

— Наш новый друг снова здесь, — заметил Ульфило.

— А Конан похож на придворного, который только что вернулся после утренней прогулки в дворцовом парке, — упрямо сказала Малия. Конан перевел ее слова для Гомы, которого они чрезвычайно развеселили.

— Больше пока подъемов не будет, — уверил он остальных, — но опасностей прибавится.

— Даже и для тебя, Гома? — спросил Вульфред.

— В пустыне, которая ждет впереди, даже такой человек, как я, должен бороться изо всех сил.

Вульфред долгим взглядом посмотрел на аквилонцев:

— Он и вчера говорил о какой-то пустыне. А вы об этом даже и не упоминали.

— Они вообще мало что рассказывают, — подтвердил Конан. — По-моему, настало время нам побольше узнать о том, куда и зачем мы направляемся. Ну, давайте, — в его голосе слышалось нетерпение, — цивилизация осталась далеко позади. Уж теперь-то вас никто не подслушает и не выследит! — Он обвел рукой первобытный лес, который стеной стоял вокруг, и бескрайний зеленый простор впереди.

Ульфило, казалось, немного встревожился.

— На отдых даю час, чтобы все могли восстановить силы. Потом выступаем, — распорядился он.

Носильщики опустили на землю свою поклажу, матросы в изнеможении бросились на траву. Кое-кто из них все еще не подошел.

— Конан, Вульфред, — обратился к ним Ульфило, — пойдемте со мной.

Все пятеро отошли в сторону. Гома остался стоять как стоял, рассматривая что-то вдали на востоке, явно погруженный в размышления о том, чего остальные даже не видели. Трое аквилонцев, Конан и Вульфред устроились на тихой поляне. Спрингальд снял с плеча сумку. Достав оттуда какие-то книги и бумаги, он начал свой рассказ:

— Всю жизнь я изучал великие путешествия прошлых лет. И вот однажды, работая в старинной, полной загадок библиотеке аквилонских королей в Тарантии, я наткнулся на несколько книг, в которых рассказывалось о походах мореплавателей из давно погибшего королевства Ашур. В одной из них я наткнулся на удивительные сведения: оказалось, что некий капитан Бельформис в прозаической попытке разведать новый торговый путь вглубь Черного Берега обнаружил там многочисленные следы древней цивилизации, которая исчезла многие тысячи лет назад. Это была империя Ахерон. В горах к востоку отсюда капитан Бельформис находил некоторые вещи, характерные именно для Ахерона и его богов.

— Ахерон! — произнес Вульфред. — Имя из легенды. Но ведь эта страна находилась гораздо севернее, если только сказания не лгут.

— Не лгут, — ответил Спрингальд. — Я думаю, что знаю об этом древнем государстве не меньше, чем любой другой ученый муж, а все сказания сходятся в одном: ахеронцы — ближайшие родственники стигийцев, они тоже были сказочно богаты и погибли от мечей гиперборейцев, наших предков, которые потом основали государства Аквилонию, Гиперборею, Немедию, Бритунию, Коф, Аргос, Пограничные Королевства и Коринфию. И когда многие века спустя хайборийцы захватили баснословную столицу Ахерона, сказочный Пифон, ахеронцы бросились бежать, — они искали спасения у своих родичей в Стигии, за южным берегом Стикса. Земли своих предков им отвоевать было не суждено, и они смешались с народом Стигии.

Падение Ахерона обросло множеством легенд, в которых по-разному рассказывается о последних днях Пифона. Среди них множество обыкновенных сказок, есть и сухие официальные отчеты. Эти последние все сходятся в одном: никто не знает, что стало с богатством пифонских королей.

— Королевские сокровища так просто не исчезают, — заметил Вульфред. — Разве правитель не забрал их с собой, когда бежал в Стигию?

— Я прочел все документы, какие только мог найти, — сказал Спрингальд. — Думаю, я ничего не упустил. Последним пифонским королем был Агмас Двадцать Седьмой. Понимая, что долгая война близится к концу и скоро ему придется бежать, он отдал соответствующие распоряжения, касающиеся судьбы сокровищ. Он слишком хорошо знал, что коронованные родственники в Стигии, охотно предоставив ему убежище, очень скоро обогатят свою казну и его сокровищами.