Кондуктор, нажми на тормоза

Уже через полчаса он потащил Ирину в постель. Они оба были под кайфом, поэтому в спальне поднялся такой трах, что кровать не выдержала и сломалась. Но буйных сексоманов это не остановило... Бойцы молча, но с удовольствием слушали эту симфонию, прикалываясь, переглядывались меж собой. Артем же был озабочен другим. Он с опаской посматривал на окна в хозяйской половине дома. Судя по тому, что в них не было света, жильцы этой половины дома или отсутствовали, или спали. Артема гораздо больше устраивал первый вариант. И если в окнах свет так и не зажжется, значит, соседи не слышат траха. Значит, чуть позже никто из посторонних не услышит, как он с бойцами будет вламываться в дом и чинить там расправу. Значит, некому будет позвонить в ментовку...

Наконец «симфония разврата» по заявкам особо озабоченных закончилась. А свет так и не зажегся.

– Пошли! – скомандовал Артем.

Бойцы молча вышли из машины и во главе с ним стремительно направились к дому. Артем перемахнул через шаткий забор, ногой выбил деревянную дверь, ворвался в спальню еще до того, как обдолбленный Линьков успел что-либо предпринять в свою защиту. Он успел только подняться навстречу врагу, но мощный удар в солнечное сплетение сложил его пополам. И еще удар – коленкой в лицо. Вася рухнул как подкошенный... На такую легкую победу Артем и рассчитывал, когда заряжал бутылку с коньяком.

Но расслабился Артем лишь после того, как спецназовца сковали по рукам и ногам надежными штатовскими наручниками. Только тогда он глянул на забившуюся в угол постели Ирину. Она смотрела на происходящее так, словно была уверена, что все это ей снится. Застывший взгляд, окаменелое лицо. Хоть бы простыней закрыться догадалась...

Артем заметил, как озабоченно смотрит на него Рашид. Парень что надо, одна беда – на бабах помешан. Горячая татарская кровь. И даже не просьба в его глазах, а мольба. Шутка ли, целый час пацан слушал, как мужик пашет свою жену. Самому до жути захотелось...

– Обломайся, – покачал головой Артем.

Сам он тоже любил баб, но насилие над ними отвергал. Он же не примитивный неандерталец какой-то и уж тем более не беспредельщик...

Бесчувственного спецназовца вытащили из крохотной спальни в горницу. Привели в чувство. Артем сунул ему под нос фотографию Казана.

– Узнаешь?

Майор долго-долго всматривался в нее, затем отрицательно мотнул головой.

– Не знаю такого...

Артем сжал кулаки с такой силой, что захрустели костяшки пальцев. Наркота должна была развязать Линькову язык, но, похоже, этого не произошло. Зато наверняка повысился и без того не слабый болевой порог...

– Я спрашиваю: кто это такой?

Артем со всей силы ударил майора кулаком. Еще раз, еще... Бил до тех пор, пока его лицо не превратилось в кровавое месиво.

– Еще раз спрашиваю?

Но спецназовец упорно отказывался говорить. Похоже, он действительно не чувствовал боли.

Артем нашел утюг, вставил штеккер в розетку... Но Линьков выдержал и эти пытки. Избитый в кровь, с пузырящимся от ожогов животом, он насмешливо смотрел на Артема. И это его бесило...

– Я еще раз спрашиваю!

Но спецназовец снова промолчал.

– Я тебя щас грохну, урод!

Артем достал пистолет, с силой вдавил набалдашник глушителя в рот жертве. Но это не произвело должного эффекта.

– Ну, хорошо...

Да, не признавал он насилия. Но иногда можно.

– Рашид!

Татарин в момент просек, что от него требуется. Зашел в спальню, вернулся оттуда со связанной Ириной в охапке. Швырнул ее на диван. И если бы Артем его не остановил, навалился бы на нее на глазах у мужа.

– Ну чо, козлина, будем говорить? – злобно зарычал Артем.

Линьков лишь пожал плечами. Типа не знает, о чем он должен говорить.

– Мы щас твою жену на круг пустим, козляра! – продолжал давить Артем. – Пока не подохнет, крутить будем!.. А тебя убивать не будем. Тебе язык вырежем, глаза выбьем, ноги отрубим, руки. Будешь жить и мучиться, что жену не уберег...

– Шволоши... – с ненавистью в глазах прошепелявил беззубый майор. – Нишево не шкашу...

– Ну, смотри!

Рашид рад был стараться. Распластал Ирину, стянул с себя штаны, но навалиться на нее не успел.

– Хватит! – застонал Линьков.

– Рашид!

Надо было видеть, с какой кислой миной татарин отвалил в сторону. Да и остальные пацаны не прочь были порезвиться.

– Кто это такой? – в который уже раз спросил Артем, показывая на фотографию.

– Кашан, – выдавил из себя спецназовец.

Артем подал знак Шомполу, и тот вооружился видеокамерой, направил ее на жертву.

– Еще раз: кто это такой?

– Кашан...

– Казан?

– Да, Кашан... Вор в шаконе...

– Откуда ты его знаешь?

– Шнаю...

– Ты его убил?

– Нет.

– Рашид!

И снова татарин полез на бабу, и снова майор забился в истерике.

– Но это правда... Я шакаш полушил... А убивал другой...

– Кто? – отгоняя Рашида от Ирины, спросил Артем.

– Другой... Я не шкашу... Вше равно убьете...

– Но заказ ты на Казана получал?

– Я.

– От кого?

– Шеловек один ешсть... Был... Он умер... Два дня нашад умер... У него шена, дети, я не шкашу... Вше равно убьете...