Конец иностранной военной интервенции и гражданской войны в СССР. Ликвидация последних очагов контрреволюции

Польское правительство приняло все меры, чтобы народ ничего не узнал о советской ноте. Корреспондент английской газеты «Таймс» сообщал из Варшавы, что три недели нота Чичерина сохранялась в тайне[129]. Зачем это понадобилось польским правящим кругам? Они хорошо знали настроения трудящихся, которые жаждали мира и выступали за прекращение антисоветской войны. Опубликовать в этих условиях советские мирные предложения значило для реакционеров подлить масла в огонь. Им пришлось бы в этом случае давать немедленно ответ своему народу и правительству РСФСР. А дать его они без указаний Антанты не могли. Сразу же после получения советской мирной ноты министр иностранных дел Польши Патек срочно выехал в Лондон, а затем в Париж за инструкциями.

Английский посол в Варшаве Румбольд в донесении, посланном лорду Керзону 17 января 1920 года, сообщал, что перед отъездом Патека из Варшавы он беседовал с главой польского правительства о советских мирных предложениях. Польский премьер сказал, что его правительство не может дать определенного ответа на советскую ноту до тех пор, пока не посоветуется с союзниками.

«Премьер-министр заявил, — писал Румбольд, — что это является доказательством того, что поляки решили не предпринимать каких-либо шагов в этом направлении без совета союзников. Он добавил, что поляки весьма неохотно пошли бы на мир с большевиками, но выбор лежит между заключением мира или продолжением войны до успешного завершения. Для достижения последнего необходимо, чтобы союзники предоставили Польше помощь в виде военных и железнодорожных материалов. Правительству, кроме того, придется убедить нацию и армию, что продолжение войны отвечает интересам Польши.

Он заявил, что польское правительство ожидает возвращения Патека, чтобы определить содержание своего ответа большевикам.

Надеются, что Патек будет ознакомлен с точкой зрения союзных правительств относительно русской проблемы и мирных предложений большевиков и если понадобится еще раз обсудить вопрос об ответе на мирные предложения большевиков, то он проконсультируется с союзными представителями в Варшаве»[130]

.

Содержание заявления главы польского правительства, которое было сделано им не для огласки, свидетельствует о том, что реакционные силы Польши стояли за войну, а не за мир с Советской страной, что окончательное решение вопроса о мире Польши с Советской Россией польские правящие круги полностью предоставили империалистам США, Англии и Франции. Дальнейшее поведение польского правительства не оставляет никакого сомнения в том, какую директиву оно получило от Антанты.

Тот же Румбольд 23 января 1920 года информировал Керзона о том, что Пилсудский в беседе с ним доверительно рассказал о разработанном польскими милитаристами плане создания «союза между всеми пограничными с Россией государствами, Финляндией, Польшей и антибольшевистскими силами России для продолжения борьбы с большевизмом»[131].

С этим планом были ознакомлены и одобрили его белогвардейские лидеры Савинков и Чайковский.

Известно, что империалистическим планам создания широкого военного блока пограничных с Россией государств во главе с буржуазно-помещичьей Польшей не суждено было сбыться. Но это не- отрезвило польских реакционеров: они рассчитывали при поддержке Антанты добиться успеха в войне. Поэтому, как писал генерал Кутшеба, Пилсудский не искал мира «за любую цену», поэтому не добивался формальных условий мира, а хотел войны. Такая война могла быть в 1920 году[132].

В свете всего этого становится ясным, почему польские правящие круги не спешили с ответом на советские мирные предложения.

Не дождавшись ответа, Совет Народных Комиссаров РСФСР 28 января 1920 года обратился к правительству Польши и польскому народу с заявлением. В нем указывалось, что политика РСФСР в отношении Польши исходит не из случайных, временных военных или дипломатических комбинаций, а из незыблемого принципа национального самоопределения и что Советское правительство безоговорочно признавало и признает независимость и суверенность Польской республики. Будучи чуждо каких-либо агрессивных намерений, правительство РСФСР от своего имени и от имени правительства Советской Украины заявляло, что Красная Армия не переступит занимаемой ею линии фронта, проходившей через города Дрисса, Полоцк, Борисов, станцию Птичь, местечко Чуднов, местечко Деражня, город Бар. Совет Народных Комиссаров выражал надежду, что все спорные вопросы будут урегулированы мирным путем.

Таким образом, Советское правительство, стремясь избежать кровопролития, шло на значительные территориальные уступки Польше. Оно соглашалось на установление мира с Польшей на линии, которая проходила восточнее Минска. Эта граница была значительно восточнее той, которая намечалась для Польши Антантой на Парижской мирной конференции в 1919 году.

Основная идея этого заявления была высказана В. И. Лениным.