Конец 'Крота'

В кабинете начальника Советского отдела Оперативного Директората ЦРУ в Лэнгли двое мужчин - хозяин кабинета Джеймс Вулрич и Питер Николс, его заместитель. После крайне неприятной информации Джона Каллохена из ФБР и столь же невеселого разговора с шефом ЦРУ Лэнгли Вулрич пригласил Николса срочно зайти к себе.

"Везунчик" уже несколько минут стоял почти у самых дверей кабинета своего начальника. В руках он держал рюмку с коньяком, предложенную любезным хозяином. Веселая улыбка на его лице постепенно уступала место напряженному ожиданию. При взгляде на сумрачный вид шефа оно стало переходить в неприятное предчувствие. А Джеймс Вулрич молчал, медленно вышагивая по кабинету. Руководитель Советского отдела долго не решался нарушить тягостную тишину, собираясь с мыслями...

Начало этой тревожной и драматической сцены в кабинете Джеймса Вулрича на пятом этаже здания штаб-квартиры ЦРУ, которое впрямую затрагивает любимое детище Питера Николса - "Пилигрима", читателю уже знакомо.

Наконец, встревоженный необычной обстановкой и долгим молчанием своего шефа, крестный отец "Пилигрима", бывший резидент ЦРУ в Бангкоке сам начал разговор.

- Что-нибудь случилось, сэр? Может быть, послать телеграмму в московскую резидентуру и напомнить им о "Пилигриме"?

- В этом нет необходимости, Питер. Русские только что арестовали "Пилигрима". Я пока не знаю деталей, но сам факт ареста не вызывает сомнений.

Николс уронил рюмку на пол, она разбилась, осколки стекла разлетелись по кабинету.

Джеймс Вулрич взял себя в руки. Он уже не одинок в постигшей беде. В присутствии своего заместителя он ощущал чувство ответственности. Нельзя допускать, чтобы другие, пусть они и принадлежат к ближайшему окружению, видели его минутную слабость.

- Я только что звонил директору. Он советует всем нам сохранять самообладание и работоспособность. Директор не меньше нас с вами переживает потерю этого ценного агента. В конце концов, у каждого агента свой срок. Работа в разведке всегда связана с риском. Мы должны избегать того, чтобы риск был ненужным. К сожалению, мы не всегда можем избежать неудачи. Считайте, что нам не повезло. Впрочем, Питер, у вас есть чем заняться, чтобы компенсировать эту потерю. Не так ли?

Джеймс Вулрич умышленно утаил от своего заместителя кое-что из того, что своим шепелявым голосом наговорил ему директор ЦРУ, взбешенный провалом "Пилигрима". Зачем лишний раз расстраивать и без того огорошенного неудачей человека?

Не рассказал Вулрич и о недовольстве шефа тем, что "Пилигрим" попал к русским целым и невредимым. Ведь у агента была возможность уйти из жизни, как это сделал, например, не так давно наш человек из русского министерства иностранных дел!* Зачем же начальник Советского отдела так настаивал на снабжении "Пилигрима" ампулой с ядом! Агент не сумел или не успел им воспользоваться? - "Плохо работаете. Нельзя было допускать, чтобы его захватили живым! И вообще, почему русские раскрыли "Пилигрима"? Да еще так быстро?"

Вулрич нисколько не поразился тому, что сказал старина Билл об ампуле с ядом. Секреты разведки должны тщательно оберегаться. Собственно говоря, он и сам думал, почему же все так случилось. Ведь "Пилигрим", как сообщал резидент ЦРУ в Бангкоке, панически боялся быть раскрытым контрразведкой и охотно принял предложение американцев снабдить его "чудодейственным лекарством". Почему же он отказался пустить его в ход?

Нет, Джеймс Вулрич не жаждал смерти агента. Он бы очень удивился, если бы кто-то назвал его кровожадным. Просто таковы были правила игры, и он должен был им подчиняться.

Джеймс Вулрич всегда считал себя добрым христианином. Как и его боевой заместитель. Как подавляющее большинство офицеров и служащих Центрального разведывательного управления. Как наверняка и сам директор Лэнгли, которого, правда, уже после смерти церковь попытается причислить к богохульникам, хотя и не откажет ему в достойном погребении. К христианской религии в ЦРУ относятся, как и полагается, с должным почтением. В мраморном вестибюле здания разведки в Лэнгли всех входящих и выходящих встречают слова из Нагорной проповеди Христа, призывающие познавать истину, которая должна сделать всех людей свободными. ЦРУ, как ведомство благородной и справедливой страны, направляется божественным провидением. Библейские заповеди окружены благоговейным вниманием. Новозаветные постулаты призывают к кротости, к простоте, к смирению, к борьбе со злом, исходящим от врагов церкви. "Не убий" - из числа таких постулатов. Лишать одного человека жизни по прихоти другого противоречит христианской морали, осуждается в обществе, предается проклятию в церквях.