Конец легенды

– Дочка была убеждена, что мамка принадлежит ей, прав на собственную личную жизнь не имеет. Папина светлая память – это только повод, я думаю.

– М-да, возможно…

«Вот они, дочки-то, а? Каково!.. Ну, моя-то будет другой».

– Так что – я беру тему? – прервала Рита затянувшиеся раздумья шефа.

– Да, разумеется. Я хочу получить от вас хороший, сочный материал.

– Будет сочный, – запальчиво сказала Марго. – Не сомневайтесь.

– Я в ваших способностях не сомневаюсь. Да, и не забудьте найти способ проконсультироваться с юристом – что в принципе светит этому горе-папаше за связь с несовершеннолетней. Она ведь школьница, девица эта, как я понял?

– Да, десятый класс заканчивает. А про юридический аспект я как-то не подумала, извините.

– Извиняться тут не за что, просто сделайте. Дадим как справку, выноской.

Кажется, Марго хотела спросить еще что-то, но тут зазвонил телефон, и Андрей кивком отпустил девушку.

«Наверное, великий вождь и учитель Михал Юрич Борода прав – без моих публикаций газета утратила мужественность… Пожелтела с лица. Но, может, теперь, когда переходный период позади, буду я хотя бы через номер публиковаться?»

Обедал теперь Андрей почти всегда дома, благо для этого надо было выйти из редакции, обогнуть здание и зайти в подъезд со двора.

Кулинарка из Анны была пока средняя, но Анд рея жидковатые супчики не слишком огорчали – можно было иногда пополдничать в «Макдоналдсе».

– Ты сейчас не очень занят? – спросила Анна, уже наливая чай.

– А что?

Сейчас почти каждый такой вопрос жены его болезненно тревожил – вдруг начинается?

– Ты мне молока топленого не принесешь? В нашем магазине нет, а далеко ходить я не хочу.

– Да принесу, конечно… Ты себя нормально чувствуешь?

– Нормально. Просто до безумия хочу именно топленки. С нашей сестрой такое часто случается.

– Сейчас сбегаю, не переживай.

– И еще ряженки пакетик, любимый.

Андрей чмокнул Анну в пробор на голове и, чуть озабоченный, пошел по молоко в центральный универсам.

«Надо, что ли, у Вали спросить, чего это Аннетту на такие продукты повело? – рассеянно соображал он. – Это хорошо или плохо?»

Проходя мимо ГИБДД, Андрей был разбужен громким скандированием и стуком деревяшек о тротуар. Там, спиной к нему и лицом к окнам служебного здания, выстроился рядок людей, выкрикивавших какую-то речовку и стучавших о мостовую древками знамен.

«О, если кто-то в такие погоды проявляет социальную активность… И это не бабушки-пенсионерки, вышедшие на подработку… Вроде выборов нет? В этом надо разобраться немедленно и конкретно!»

Андрей стал не спеша подбираться к пикетчикам, стараясь разглядеть надписи на самодельных плакатах. Тексты, намалеванные цветными фломастерами, были таковы:

«Здесь врунов нет!», «Честным людям – честные номера!» – и что-то в этом роде.

Поняв, что отчаянно не въезжает в проблему, Андрей решил спросить у протестующих, за что они, собственно, борются.

«Профессиональный долг зовет!»

На несколько секунд манифестанты прервали черлидинг, чтобы отдышаться, в паузу вклинился Андрей.

– Мужики, всем привет, – довольно громко сказал он, раскрывая удостоверение. – Я из «Крестьянской газеты». Что здесь происходит? Ситуацию для прессы проясните, пожалуйста.

Краем глаза Андрей увидел, как пара-тройка милиционеров, наблюдавшая за происходящим, отклячила зады от бетонного парапета и напряглась.

«В крайнем случае Михал Юрич выручит», – подумал Андрей и вынул блокнот.

Толпа напряженно молчала. Андрей заметил, что один манифестант, косясь на него, что-то быстро шепчет на ухо другому, а тот мерит его ошалелым взглядом.

«Что – взгляд из прошлого?»

Ведь когда-то, пусть на несколько дней, описание его внешности любимая милиция развесила по всем столбам города… Не так давно это и было.

– А ты сам посмотри, пресса! Вон она, ситуация, поехала! – наконец ответил один из пикетчиков.

Он ткнул пальцем в отъезжавший от здания автомобиль. Андрей оглянулся. Это была новая, чистенькая иномарка.

– А что? – не понял Андрей.

– А номер видел?

– Нет… Не успел.

«У меня легкая, типично интеллигентская близорукость».

– Глянь – еще один! – подсказал ему звонкий девичий голосок.

Номер у тачки был такой – ВРУ 007. Проблема начала просматриваться яснее… 007 – это, конечно, суперкулл, но литеры!

– То есть, если я верно понял, вы против этого «ВРУ», – стараясь сдержать улыбку, уточнил Анд рей.

Протестующие заговорили все разом, громко, будто радуясь, что хоть кто-то их слушает. Погомонив минуту, устало примолкли.

– Да, я на такой позорной тачке ездить из принципа не буду! – добавил один. – Я ее лучше на тещу в соседней области зарегистрирую!

– А у них что за слоган дежурный? – поинтересовался Андрей, почувствовав некий подтекст.

Сообщество обменялось понимающими усмешками.

– А хрен редьки не слаще, – подъелдыкнул кто-то из толпы, которая свернулась из линии в окружность и замкнулась вокруг Андрея. – Там – МРУ!

Мужики дружно гоготнули.

– А что – для тещи в самый раз, – прокомментировал некто.

– Так, граждане! Что здесь происходит?