Конец легенды

В общем, Странный, не собираюсь тебя перетягивать, как канат, на свою сторону, — щеки его слабо подрагивали в мерцании зеленоватого света листьев, — но одно скажу. Ты, верно, заметил: я — профессионал, разведчик, и, естественно, доля цинизма и безразличия к человеческим эмоциям и судьбам необходима мне по профессии — это как раз то, что не даст стать хорошим разведчиком тебе. Не обижайся…

— Да я на это обижаться не могу даже. — Я горько усмехнулся. — Ты дальше говори — мне же, как ты понимаешь, хотя бы просто интересно, во что я влип…

— Ну что ж… — Он сухо откашлялся. — Как ты понял, я реалист и понимаю все, что творится вокруг, иначе мне не выжить. Да если честно, мне было до фени, чьи приказы выполнять, — этим и отличается хороший солдат, даже если он Ангел. Понимаю также, как нелепо звучат мои откровения здесь и сейчас, но скажу так: несмотря на то что мне плевать на людей, которые дали мне задание, мне совсем не плевать на этих

, которые думают, что они боги. Понимаешь? Сейчас они решили уничтожить земных правителей, раньше они провоцировали некоторые конфликты и стихийные бедствия, а завтра — кто знает? Может, им покажется, что для Вселенской Гармонии нужно принести в жертву все человечество разом? Как тогда, в этой истории со Всемирным потопом. Думаешь, зачем он им понадобился?

— Крис, — я нахмурился, — я, конечно, как историк, понимаю…

— Ни хрена ты, Странный, не понимаешь! — неожиданно эмоционально произнес он. — Вот ты считаешь меня холодным и расчетливым злодеем, так?

— По отношению ко мне… — начал было я.

— «По отношению»! — передразнил он, скривив пухлые губы. — А ты бы спросил — зачем они это сделали? Из любопытства услышать из уст сотрудника «Пантеона»?

— И зачем же? — с кислой миной спросил я.

— А за тем, — ответил Крис. — Если коротко, то так: Земля получает определенную часть энергии из космоса, которая тратится на поддержание жизни. Пучок этой энергии неоднороден — это что-то вроде таких каналов, пронизывающих всю Вселенную, их еще называют «струнами», или «мембранами». Там передается масса частотных диапазонов, которые не все даже фиксируются современными приборами. Сложная вещь, грузить сейчас не буду. Мне просто надо, чтобы ты понял меня.

— Я попробую. — Было удивительно, что я внимательно слушаю человека, которого пару минут назад желал пристрелить сильнее всего на свете.

— Тогда я прочту небольшую разъяснительную лекцию, если не возражаешь.

— Давай-ка, — кивнул я, — это мне очень не повредит.

— По этим же каналам, — продолжил он, — идет ответный поток энергии от энтропических процессов. — Он почему-то волновался. — Эта энергия питает метаморфозы расширения Вселенной. Если вкратце. Сперва химические элементы стали усложняться до соединений — солей, минералов, затем до органических соединений, от них к белку, тут уж, говорят, Эолы помогли — они частенько влияют на ход развития событий. А потом уж и возникла биологическая жизнь — все эти процессы усложнения материи выделяли в пространство огромные массы энтропической энергии. Такая вот обратная связь.

— Как зеркало, — вновь тихо произнес я.

— Процесс в чем-то эволюционный, — словно не обратив внимания, продолжил он, — но Эолы являлись здесь неким катализатором «на местах». Правы и материалисты, которые утверждают идею эволюции, и идеалисты, которые считают, что мир был создан высшим разумом. Правда, Эолы трудно назвать «высшим разумом», но «древнейшим» можно наверняка — им около трех миллиардов лет. Самая древнейшая разумная форма существования материи — электромагнитный плазмоид, в котором возникли информационные потоки и систематика копирования и воспроизведения данных…

Я удивлялся — передо мной был Крис, тот самый очкастый «ботаник», который изображал из себя экзобиолога в самом начале нашего пути. Вот что значит «первое впечатление бывает самым верным». Он и есть такой — ученый, хладнокровный убийца и маниакальный социопат.