Конец Осиного гнезда

Мы шли рука об руку, бок о бок. Доктор был чуть-чуть выше меня ростом, солиднее по комплекции и, вероятно, старше по возрасту.

- Обедали? - поинтересовался он.

- Нет.

- Отлично! Пообедаем вместе. И остановитесь у меня. Я один как перст. А сейчас, чтобы нагулять аппетит, проделаем небольшой моцион, не вредный в нашем возрасте. Не возражаете?

- Наоборот, приветствую.

- Ну и прекрасно!

Говорил он с бодрыми интонациями, и если притворялся, то надо сказать - мастерски.

- Это все, что у вас с собой? - спросил он, показав глазами на мой чемоданчик.

- Да.

- Молодец! Я сам люблю путешествовать налегке.

Когда мы вошли в парк, я, в свою очередь, спросил Доктора:

- Здесь как будто много санаториев?

- Порядочно. Но это не санатории. Санаториями они именовались недолго, с момента воссоединения с так называемой "ридной Украиной" до июня сорок первого года. А теперь они обрели свои имена, полученные при рождении: виллы, пансионы, отели. Через полгодика можете заглянуть сюда без всякой путевки, а просто с денежками в кармане. Без всякого бюрократизма. Деньги на кон, и вы получите все, что желаете: и лечение, и питание, и разные удовольствия. Мало вам койки - снимайте комнату; мало комнаты - берите две; мало двух - арендуйте целую виллу вместе с поварами, врачами, няньками и кухарками. Вот так, мой друг. Ясно?

- Вполне.

- То-то... Кстати, вы этот подвиг совершили впервые?

- Что вы имеете в виду?

- Визит с той стороны.

- Да, впервые.

- Поздравляю. От души поздравляю,

- С чем?

- С удачей. Часто, по поговорке, первый блин получается комом.

Я должен был согласиться, что бывает и так.

- А мне вы ничего не привезли? - Поинтересовался Доктор.

- Привез небольшой сверточек, - сказал я и хотел было достать его из чемодана.

- Нет, нет, - остановил меня Доктор. - Это не к спеху. Дома... А вы никогда на курортах не бывали?

- Приходилось. Я ведь железнодорожник, раз в год билеты бесплатные...

Доктор начал распространяться о том, какое профилактическое значение имеют курорты даже для людей здоровых, но потом быстро перешел на другую тему и заговорил о событиях на фронте.

Я слушал его и гадал, тот ли это Доктор - Шляпников, о котором я был наслышан от полковника Решетова, или другой, не имеющий к тому отношения. По внешнему виду, по речи и манерам я не решался определить его профессию и в душе завидовал детищу Конан-Дойля, такому психологу, как Шерлок Холмс. Я лишь подметил, что мой новый знакомый отличался живостью характера и, можно сказать, этакой милой непосредственностью. Она сказывалась хотя бы в том, что он вел разговор без определенной последовательности, и еще в том, что с ним я не чувствовал себя связанным.

Я понимал, что этот стиль может быть искусственным, но далеко не всем это искусство удается. Такой тип, как Доктор, мог сразу расположить к себе человека, забраться к нему в душу, завоевать симпатию.

Мы неторопливо бродили по чистым уличкам города, а через час-другой я имел полное представление об этом курортном местечке. Доктор оказался толковым гидом: он показал мне местные достопримечательности, перечислил все минеральные источники, объяснил их лечебные свойства, рассмешил несколькими местными анекдотами.

Уже вечерело, когда мы подошли к его дому - небольшому коттеджу в стиле "курортной готики", сплошь увитому плющом.

Нас встретила пожилая полная женщина. Доктор попросил ее подать нам обед и представил мне как свою хозяйку, владелицу дома, жену видного украинского националиста, сподвижника небезызвестного Степана Бандеры.

"Рыбак рыбака видит издалека", - подумал я, входя в комнаты, отведенные Доктору. Обе комнаты поразили меня неряшливостью, беспорядком. Постель была не убрана, повсюду валялись окурки, у стен стояли пустые бутылки из-под вина, на диване высился ворох неглаженого белья...

Доктор вел себя со мной запанибрата, как старый знакомый, и посторонний мог подумать, что вот, мол, закадычные друзья встретились после долгой разлуки.

- Вот и моя обитель, друже, - весело сказал Доктор, бросая макинтош и шляпу на комод. - Располагайтесь как дома.

Меня удивило, что Доктор не снял перчатки из серой замши. Он развязал галстук, закурил и плюхнулся на диван, пригласив сесть и меня.

Я раскрыл чемодан, достал сверток - посылку Гюберта - и вручил доктору. Он развязал бечевку, содрал целлофан и извлек из свертка конверт и плоскую коробочку из плотного картона.

Внимательно оглядев ее, он усмехнулся и положил на стол.

- Что ж, - пробормотал он, распечатывая письмо, - будем считать, что экзамен сдан. Вы оказались парнем нужной чеканки. Похвально, похвально! Я сам тоже не из любопытных.

Доктор прочел письмо, фыркнул и подал его мне.

- Вам будет невредно узнать о кое-каких чертах характера своего начальства...

Я пробежал письмо. В нем шла речь исключительно об успехах Гюберта на охоте, об убитой дичи, о достоинствах охотничьих ружей... Письмо не представляло никакого интереса.

- Ну как? - спросил Доктор.

- Охота... Занятие полезное... Я тоже с малых лет грешу.