Конец российской монархии

Наступивший со смертью императора Александра III траур покрыл собою день свадьбы молодого императора Николая II, и в унылое осеннее время взошел на российский престол вместе с супругом его молодая жена императрица Александра Федоровна. Но и дальнейшее пребывание последней в России страшно связалось с рядом таких печальных событий, которые в глазах суеверных людей могли создать впечатление накликанных несчастий, привезенных в Россию немецкой принцессой. Ходынская катастрофа[140], погубившая в дни празднования коронации несколько тысяч народа; долгое ожидание появления на свет наследника, которому предшествовало рождение четырех дочерей; унижения японской войны; народные волнения, последовавшие за этой войной; неизлечимая болезнь все того же единственного сына, цесаревича Алексея, о которой я скажу несколько слов дальше, и, наконец, общеевропейский кризис, вылившийся в мировую войну, в течение которой на долю России выпало также немало тяжелых испытаний…

Даже в период этой войны ее имя приносило несчастье. Так, один из Сибирских полков, шефом которого состояла императрица, понес исключительно тяжелые потери во время одной из первых газовых атак германцев.

Принцесса Алиса хотя и происходила по крови из немецкой фамилии, но, будучи внучкой королевы Виктории, получила английское воспитание, во всяком случае доминировавшее над ее происхождением. Поэтому настойчивое причисление ее к типу «захудалых немецких принцесс», причисление, носившее в себе нечто даже пренебрежительное, должно было очень обижать гордую и в глубине души властную натуру императрицы.

Быть может, под влиянием именно этих чувств она замкнулась в себе, и та, едва заметная вначале, грань недоверия, которая легла со дня ее приезда в Россию между нею и русским обществом, с течением времени не затушевалась, а обозначилась все резче и сильнее.

Императрицу Александру Федоровну в России определенно невзлюбили, и она навсегда осталась чуждой русскому сердцу.

Это сердце не отозвалось ни на ее внешнюю царственную красоту, ни на ее попытки ближе подойти к народным нуждам путем принятия под свое покровительство разного рода благотворительных, лечебных и учебных организаций.

Внушенное ею недоверие навсегда ограничило тот круг лиц, с коими ей приходилось встречаться потом. Люди независимые ее избегали, и на ее приемы шли далеко не все из числа даже тех, кто на это имел право. В силу такой обстановки она чувствовала себя свободно и хорошо лишь в своей собственной семье и небольшом кружке близких людей; при этом все ее мысли постепенно сосредоточивались на муже-императоре и сыне-цесаревиче. Только через призму их личного благополучия она приучилась смотреть на жизнь великого государства, носившего имя «Россия». Вступая на русскую землю, принцесса Алиса едва ли имела много сведений о новой родине и ее историческом прошлом. Стремясь пополнить эти пробелы в своих знаниях, она жадно и прочно впитала в себя все то, что в тесном царском окружении почиталось «исконно русским» и потому непререкаемым.

Преклонение перед самодержавием и вера в какую-то «неземную» связь русского царя с его народом стали ее религией и направили все силы ее ума и воли на поддержание в муже решимости до конца бороться с возраставшим народным самосознанием против тех уступок, кои на самом деле диктовались жизнью.

Будучи по природе властолюбивой, сознавая безволие и нерешительность своего царственного мужа, императрица Александра Федоровна стала с годами все более и более входить в государственные дела, рассматривая их, впрочем, лишь с точки зрения охранения прерогатив царской власти. С отъездом императора в Ставку она стала приглашать к себе министров, требовать представления ей докладов и всемерно толкала своего мужа на проявление им самодержавной власти.

«Помни больше всего, что ты — самодержец» — этой фразой переполнены все ее письма в Ставку к царю.

Вместо попытки более реального сближения монарха с его народом путем привлечения последнего к управлению государством была создана бездна, которая в конечном результате поглотила династию…

Параллельно с чувством какой-то обидной отчужденности от русского общества в жизни императрицы Александры Федоровны назревала едва ли еще не более глубокая трагедия, лишавшая молодую царицу как личного счастья, так и всякой надежды когда-либо восторжествовать над тем холодным отношением, коим она была окружена на своей новой родине.

Судьба в течение ряда лет не посылала ей сына; когда же наконец в июле 1904 г. родился цесаревич Алексей, то он оказался пораженным неизлечимой болезнью, имевшей свои корни в роковой наследственности матери. Болезнь, которою от рождения стал страдать наследник, известна в медицинской науке под названием «гемофилия»; она характеризуется крайнею непрочностью сосудов и отсутствием в крови больного нормальных свойств свертывания. При таких условиях даже ничтожный ушиб способен был вызвать обильное кровотечение, которое могло привести к смертельному исходу.