Конец сказки

– Да, – согласилась она. – Мы с ним тоже – много чего открыли, за пару лет. Наверное, его возбуждала сама мысль о том, что нас могут застукать, как подростков, занимающихся чем-то предосудительным. В квартире – ничего такого не было, по-моему, со временем он там вообще ничего не мог. Кроме того, в соседней комнате постоянно торчала его бабушка, и у нее были уши от слона. Бабушка, конечно, тоже могла подсматривать и подслушивать, но, его это, к счастью, не возбуждало. А то, знаете ли… Другое дело – пляж, лесополоса или, например, пожарная лестница жилого дома. Знаете, например, та ее часть, что ведет на крышу, к лифтовым помещениям.

– Да уж, – протянул Бонифацкий, вспомнив свой первый и последний опыт занятия сексом на природе. Ему тогда не было и восемнадцати, его партнерша была младше на два года. Они отправились на старое кладбище, давным-давно превратившееся в нечто вроде заброшенного парка, твердо зная, чего хотят друг от друга. И довольно долго блаженствовали, действительно испытывая весьма острые ощущения, пока Боник, находившийся позади девушки, опиравшейся руками о слегка покосившийся замшелый мраморный обелиск, неожиданно не почувствовал, что на них кто-то смотрит. А, вскинув голову, увидел, метрах в десяти, буквально за парой обветшавших оград здоровенного заросшего щетиной бугая со спущенными штанами, который, не отрывая от них жадных глаз, бешено орудовал таким инструментом, что у Вацика перехватило дыхание. Он, помнится, громко закричал, от неожиданности и ужаса, чем чуть ли не до смерти напугал свою партнершу. Потом они бежали из парка, поправляя одежду на ходу, и им еще здорово повезло, как он думал тогда, и продолжал думать теперь, что они так легко отделались. Могло быть гораздо хуже. Больше Боника на природу никогда не тянуло, он предпочитал комфортабельные, уединенные помещения, снабженные душевыми, кроватями и дверями с надежными запорами.

– Один раз, – продолжила Тамара, допив вино, – наверное, спустя полгода, как я родила ему второго сына, мы отправились в окрестности Орлиного гнезда. На его еле живом мотоцикле. Там тогда было полно уединенных мест. Захватили выпивку и еду в кошелке, с детьми осталась моя мама, она как раз приехала в гости.

– И что же случилось потом? – спросил Бонифацкий.

– Ну и, не знаю, как он, а я получила сполна этого экстрима, который он искал. Рано или поздно что-то такое должно было произойти. Нас таки застукали, когда мы занимались этим, плотно перекусив и выпив по бутылочке пива.

– Милиция? – предположил Бонифацкий заворожено.

– Если бы, – вздохнула Тамара. – Они неожиданно вышли из зарослей, человек десять, быть может, даже больше. Я, если честно, сбилась со счета. Потом. Они дали моему благоверному по ушам, просто так, чтобы мы поняли – это не шутка, а затем объяснили нам, в двух словах, что им от меня требуется, чтобы мы смогли разойтись.

– От тебя?

– Ну, естественно, от меня! Чего им было добиваться от моего дурака-мужа? Мотоцикл, как вы, наверное, понимаете, Вацлав Збигневович, их не очень-то интересовал. Тем более, на нем не уедешь вдесятером, верно?

– Они тебя изнасиловали? – догадался Бонифацкий, испытывая какое-то странное, немного болезненное любопытство.

– Не совсем так, – сказала Тамара. – Мне предложили отдаться добровольно, пообещав, что в противном случае, если я упрусь, обязательно изнасиловать, а потом и убить. И меня, и его. Будь хорошей девочкой, заявили мне эти негодяи, и поверь, тебе даже понравится, будешь просить еще. У меня, конечно, были кое-какие сомнения, на этот счет, но что прикажете делать?

Бонифацкий допил вино.

– В общем, – сказала Тамара, – все действительно оказалось не так уж плохо, как я воображала в начале. Конечно, было немного страшновато, но, когда до меня дошло, что никто не собирается делать мне больно…

– А муж? – спросил Бонифацкий.

– Сидел себе на пенечке, – Тамара улыбнулась. – Если честно, у меня не было ни малейшей возможности наблюдать за ним, я была слишком занята. Даже не знаю, сколько это длилось, возможно, час или даже два. Когда они, наконец, закончили забавляться со мной, вечерело. Они вымотались, каждый кончил, наверное, по несколько раз, что же касается меня, то… если честно, Вацлав Збигневович, я вообще потеряла счет оргазмам. Они сдержали слово, и, посмеиваясь, отправились восвояси, оставив меня в полуобморочном состоянии и моего Васю, честно скажу, не знаю, в каком.

– Что было потом?