Конец сказки

– Они там, кажется, всю землю носами взрыли. Под каждый камешек заглянули, когда Витрякова хватились. Человек двадцать повсюду рыскали, как я слышал. Что мы сделаем, вчетвером, тем более что я, по большому счету, шага ступить не могу, без посторонней помощи? – По обрывкам бандитских разговоров Андрей знал, что его разыскивает местная милиция, подозревая в убийстве двух своих сотрудников, капитана Вардюка и старшего лейтенанта Любчика. И хоть Бандура по приезде в Крым в глаза не видел ни того, ни другого, это естественно ничего не меняло. Подозрение, в данном случае, было тождественно приговору, следовательно, самым разумным представлялось сматываться.

– Они, это они! – не сдавался Вовка. – А мы – это мы, ты понял, земляк?! Еще раз, посветлу пройдемся, вдруг чего надыбаем…

– Что надыбаем?! – вспылил Андрей. – Сотню милиционеров с собаками?! Там, наверное, уже и оцепление выставили!

– Бе-бестолку это, – еще гуще покраснев, промямлил Армеец. Он думал о Яне. Он уже был с ней, там, не здесь.

– Обломков скал никогда не видел, чувак?! – добавил Планшетов. – Хочешь, чтобы нас там пришили?! Вовчик, ты не понял, там такой завал, что и шахтеры – не откопают.

Вовка замолчал, Атасов, еще раз взглянув на гипсы Андрея, сдался. Закусил губу и полностью сконцентрировался на руле и педалях.

Вскоре микроавтобус выскочил на относительно прямой отрезок дороги, где просто напрашивалась трасса для гигантского слалома. Атасов установил нейтральную передачу и они, набирая скорость, полетели вниз так стремительно, что у всех в кабине от быстрого перепада атмосферного давления заложило уши. Должно быть, именно поэтому Андрей не сразу услышал плач. Резко обернувшись, он увидел, что Вовка спрятал лицо в своих больших крестьянских ладонях. Плечи Волыны вздрагивали.

– Эх, зема, – бормотал Вовка сквозь слезы. Эх, зема…

Андрей в смятении повернулся к Армейцу, но Эдик сосредоточенно изучал ногти на руках. Планшетов прикрыл глаза. Атасов, по-прежнему кусая губу, поднял ногу с педали тормоза. Машина понеслась, словно теряющий высоту самолет. Горы за кормой начали подниматься, решительно и неотвратимо, будто ворота шлюза. Пылающий особняк Бонифацкого скрылся из виду, скоро только зарево, мерцавшее в облаках отсветами огромного барбекю, выдавало то место, где еще недавно стояла великолепная усадьба.

* * *

– Ты чего, вообще не тормозил?! – нервно поинтересовался Армеец уже внизу, он весь вспотел, хоть было совсем нежарко.

– А зачем, типа?

– За-зачем?! – подавился Эдик. – Чтобы по-подгузники не менять, вот за-зачем. Те-тем более, что я с-свои сегодня дома оставил!

– Я этой дорогой поднимался, – спокойно пояснил Атасов. – Она была ровная.

– Бы-была!

– Ты где служил, Армеец? – спросил Атасов. Андрей подумал, что Атасов пытается чем-то заполнить вакуум, образованный Валерием, а точнее, его отсутствием. И еще подумал о том, что ничего у него из этой затеи не выйдет.

– В ТуркВО, – сказал Армеец. – У тебя что, с-склероз?

– Я после училища, типа, в Забайкалье загудел, – сказал Атасов, ни к кому конкретно не обращаясь. – Там сопки повсюду, между ними – болота и тайга. Места безлюдные, ни души на многие километры, если, конечно, вояк не считать. Наша точка прямо на вершине сопки размещалась. Транспорт один: БТР. Если куда съездить надо, садишься в эту консервную банку, отпускаешь тормоза, и пошел, накатом, типа, через редколесье, которым склоны поросли. Как на американских горках, только за билеты платить не требуется. Все оплачено, на два года вперед, как минимум.

– Мы же не в БТРе сейчас?! – спросил Армеец нервно. – К-кстати, я этому не-несказанно рад. Накатался, знаешь ли.

– Не в БТРе, – кивнул Атасов.

– Глупо будет в лепешку ра-разбиться после того, что мы пе-пережили!

– Глупо, типа, – согласился Атасов. – Зато жизненно.

– Иди ты, з-знаешь куда, со своей жизненностью! Меня в-вполне устраивает а-американский хэппи-энд.

– А он еще возможен, ты так считаешь?

* * *

Было около семи утра, когда они заметили впереди, справа от дороги джип, лежавший кверху колесами. Чуть ближе к обочине из земли торчал массивный пень с рваными, расщепленными краями – все, что осталось от дерева, срубленного внедорожником на пути в кювет. При ударе машину едва не разорвало напополам, еще до того, как она перевернулась на крышу. В салоне виднелось мертвое тело, человек висел вниз головой на ремнях безопасности, как мертвый парашютист – в лямках парашюта. Лицо мертвеца было забрызгано кровью. По приближении к месту катастрофы стали видны другие ее жертвы. Несколько трупов скорчилось в салоне на потолке, ставшем полом после того, как машина кувыркнулась, еще четыре тела лежали снаружи, они были раздавлены. Эдик, наблюдавший мрачную картину во все глаза, решил, что эти люди вывалились из салона, когда джип катился кубарем под откос. Атасов снизил скорость, микроавтобус прополз мимо медленно, как черепаха. Среди погибших были молодые, элегантно одетые женщины. Пожалуй, их было большинство. Атасов подумал, что авария случилась еще ночью, часов пять назад.