Конец сказки

– Помню… – у него пересохло во рту. Говорить было тяжело. Каждая буква, каждый звук требовали невероятных усилий. – Помню – яркий свет. Деревья, зеленые. Площадь. Памятник. А потом – сигнал. И – удар. – Бандура судорожно глотнул. – Я попал в аварию, да?

В дверь тихонько постучали. Док сделал Жоре знак, чтобы открыл. На пороге возникла дородная горничная, которая приносила Андрею завтрак. Теперь она притащила питьевую воду в пятилитровой пластиковой канистре. Молодой человек не заметил, как она вошла.

– Да, – после некоторого колебания согласился доктор, показав горничной в направлении стола, куда она поставила канистру. – Спасибо, Тома. – Он обернулся к молодому человеку. – Да, вы попали в аварию. В автомобильную аварию. Но, теперь уже беспокоиться не о чем. Худшее осталось позади.

– В аварию, – повторил Бандура. – Да-да, припоминаю, кажется. Я ехал на велосипеде и… и, наверное, зазевался, а потом…

– На велосипеде? – переспросил Док, в замешательстве поправляя очки на носу.

– Да, на дедовском. Дед меня теперь убьет. За велосипед…

– Ну и ну… – пробормотал Жорик.

– Тихо, – вполголоса распорядился врач и озабоченно почесал переносицу. – Где вы ехали на велосипеде, можете вспомнить?

– Дома, – не колеблясь, отвечал молодой человек.

– Где это, дома?

– Ну, в Дубечках. Дед меня за керосином послал, и «Примой» А я… – он запнулся, судорожно задышав.

– Вы там, следовательно, проживаете?

Андрей, естественно, кивнул.

– И учитесь, должно быть?

– Учусь. В четвертый класс перешел…

– М-да, – протянул Док.

– Вы только маме моей не говорите, – попросил Андрей, облизывая пересохшие губы. – Не говорите ей, ладно? Чтобы она не расстраивалась…

Доктор сделал знак Тамаре. Та, взяла бумажную салфетку из распечатанной пачки, смочила в принесенной воде, промокнула больному рот. Андрей жадно приник к салфетке губами, словно много дней провел в пустыне, как герои книги Уильяма Малвихилла «Пески Калахари», которую он читал в детстве. Повторив процедуру с салфеткой несколько раз, Тамара принялась протирать его измученное, воспаленное лицо. При этом ее каштановый локоть упал ему на лоб.

– Мама, – простонал Андрей с зажмуренными глазами.

– О господи, – сказала Тамара.

* * *

Ты уверен, что все выходы завалило?! – Бонифацкий вытаращил глаза, как какой-нибудь отпетый злодей из индийского кино, смотреть которое он обожал в середине семидесятых. Какой-нибудь главарь банды отморозков из боевика «Месть и закон»,[57]

на который он ходил, наверное, раза четыре, благо билеты стоили недорого, на утренний сеанс – всего по десять копеек. Радиостанция шипела в руке, как живая, он подумал, что еще немного, и она станет плеваться в ухо. Боник поморщившись, отстранился от трубки. Надвинувшийся с севера могучий грозовой фронт еще висел над горами, хоть и утратил прежнюю мощь. Он уже распылил ее, обернувшись селевыми оползнями в горах, которые разрушили автомобильные дороги и вывернули с корнем телеграфные столбы. Продемонстрировав Человеку, кто в доме хозяин, природа угомонилась, как неврастеничка после бешеной вспышки, и снова готовилась стать паинькой. На время, до следующего раза. Боник поправил капюшон дождевика, с которого капала вода. В воздухе пахло озоном и дождем, но ветер постепенно стихал, тучи отступали на юг.

– Завалило или нет? – повторил Боник в динамик. Радиосвязь была отвратительной, в воздухе полно статики. Речь оппонента тонула в вихре разрядов, Вацлав Збигневович больше догадывался, чем слышал.

– Абсолютно все выходы?! – крикнул он через минуту. Ты проверил? Абсолютно все? – Он просто не верил своим ушам. Еще бы, самого Леню Витрякова, его давнего партнера, завалило заживо. Горы сомкнулись и забрали его. В этом было что-то сверхъестественное, нечто такое, отчего у Бонифацкого пошел по коже мороз.

Когда во дворе прозвучали первые взволнованные возгласы, гласившие: «Огнемета погребло под завалами!», Бонифацкий, сказав себе: «Не может такого быть, просто потому, что не может!», вышел на связь с заблокировавшими пещерный город боевиками. Те подтвердили, что Витрякова, похоже, завалило с остальными, когда кто-то из залетных гастролеров неожиданно пустил в ход связку гранат.

– Прямо Лене под ноги запуляли, блядь! – твердили те, кому посчастливилось выжить.

– Боник естественно отправился в горы, чтобы лично разобраться в происходящем и воочию убедиться, что и как.

* * *