Конец всему

И всё-таки нужно было выбрать, как перейти реку. Сейчас была середина ночи, и можно было преодолеть ещё километров пять до рассвета. Перейти по мосту было очень заманчиво, пять минут и уже на том берегу, но ярко светила Луна и мост просматривался очень далеко. Заметить переходящего по нему человека, смертозомы могли за километр, даже ночью. Спуститься в овраг, а потом попытаться переплыть реку, намного трудней, к тому же сейчас уже был сентябрь и вода в реке уже достаточно холодная. А еще не понятно, насколько глубока речка, и, судя по звуку бегущей воды, течение было достаточно сильным.

Через пару минут выбор был сделан и человек шагнул вниз по склону оврага, осторожно перебегая от дерева к дереву. Склон становился всё круче, ноги начали скользить по сырому мху, периодически приходилось хвататься за мелкие кусты, чтобы удержаться и не соскользнуть вниз. Дно оврага всё ещё не просматривалось в темноте, и мужчина уже начинал сомневаться, а есть ли тут спуск, не переломает ли он себе ноги.

«Только бы не упасть» – подумал человек и сделал очередной шаг. Подошва сапога наступила на что-то твёрдое и скользкое. Нога скользнула по камню, он хотел переставить её, но не успел перенести вес тела, и начал падать. Он взмахнул рукой и схватился за торчащий рядом куст, пытаясь удержаться. В ладонь попало несколько веток, и он сжал кулак. Вспышка боли вонзилась в мозг. В кулаке взорвались сотни молний, ладонь пронзили сотни острых игл. Из десятков возможных вариантов за что схватиться, ему выпал самый плохой. Шиповник не прощал прикосновений к нему. На секунду удалось задержать падение, но больше секунды он не выдержал и, рефлекторно разжав кулак, полетел в темноту. Мох сменился гладкими камнями, покрытыми влажной слизью. Вероятно, по камням сочился какой-то ручеёк.

Человек пытался ухватиться руками за края камней и выступы, но руки соскальзывали. Скорость всё увеличивалась, а впереди замаячила пустота. «Обрыв» – промелькнуло в мозгу. Ещё метра три, и он полетит в бездну. Сколько там высоты, он увидеть не мог, но понимал, что до дна ещё далеко. Резким движением он развернулся со спины на живот, пытаясь схватиться хоть за что-нибудь, зашарил руками. Правая нога попала между корней, торчащих из расщелины, и застряла. Но падение это не остановило, и тело продолжило движение. Человека подбросило в воздух, а затем, со всего маха, ударило спиной о камни. Послышался стон, а затем тишина.

Спустя полчаса сознание вернулось к нему. Все тело болело. Голова налилась свинцом. Он висел над обрывом, вниз головой, на почти отвесной скале. Мужчина поднял голову и осмотрелся. Правая нога застряла между корней, плотно сдавивших её. Кровь плохо циркулировала, и нога затекла так, что он совсем не чувствовал её. Он попробовал подтянуться и ухватиться руками за корни, но не хватило сил. Положение было почти безвыходным. Ухватиться было не за что, единственное, что удерживало человека от падения, была застрявшая нога, которая войдя между корней, согнулась в колене, и теперь как якорь плотно застряла. Вытащить её можно было только вверх, но для этого надо было подтянуться, и всё тело поднять выше корней. От долго висения вверх ногами, голова плохо соображала, силы покидали тело.

Собрав все последние силы в единый кулак, понимая, что если сейчас он не сможет дотянуться, то уже не выберется отсюда никогда, а утром его обессилившего будет рвать на части воронье, он, сжав зубы, и зарычав как зверь, рывком подбросил тело вверх и ухватился за корень. Ещё через какое-то время он сумел закрепиться на корнях и высвободил ногу. Когда онемение начало понемногу отступать, его сменила жгучая боль в лодыжке. Ощупав ногу, мужчина облегчённо вздохнул. Перелома не было. Скорее всего, он при падении вывернул её. Растяжение, конечно, не входило в планы, до Прокопьевска было далеко, но это лучше, чем перелом. По крайней мере, можно было хоть как-то, но идти. Часа полтора он потратил, превозмогая боль, на то чтобы выбраться из оврага. Спускаться, переплывать реку, и снова подниматься с другой стороны оврага теперь было совершенно не возможным. Оставался один путь, через мост. Нога нестерпимо болела, наступать на неё было сплошным мучением. Он подобрал палку и, используя её как костыль, заковылял по лесу, вдоль оврага, к мосту. До рассвета оставалось не так много времени.

Метров за сто до железной дороги, он вышел на маленькую сухую полянку, окружённую зарослями ивняка. Пересекая её, человек не сильно то и смотрел по сторонам. От боли в теле и в ноге сознание мутилось. «Только бы перейти мост, только бы дойти, а там найду укрытие и передохну» – думал он. Но надо ж так было ему везти в этот день, что, сделав шагов десять по поляне, он попал своим костылём в яму и, не удержавшись, упал, упёршись головой в какую-то нору. В нос пахнуло псиной. В глубине норы кто-то заворчал.